Читать книгу "Клятва рыцаря - Ханна Хауэлл"

Шотландия, 1446 год

— Болван!

— Дерьмо собачье!

Услышав детские голоса, Кормак Армстронг слабо улыбнулся, медленно погружаясь в забытье. Громкие звуки ребячьей перепалки, в то время как он истекал кровью, показались ему жестокой насмешкой судьбы. Им овладела неодолимая грусть. В памяти ожили детские ссоры с братьями, и в сердце возникла боль от сознания того, что он никогда больше не увидит своих близких.

— Ты урод!

— Я? Ха! Сам ты урод, и к тому же дурак!

Началась драка, В холодном влажном утреннем воздухе слышались крики дерущихся и голоса других детей, подбадривающих своих фаворитов. По-видимому, по ту сторону кустов, укрывавших его, собралась целая ватага ребятишек, и Кормак молил Бога, чтобы никто из них случайно не забрел к нему и не стал свидетелем его кончины. Увидев, что его молитвы остались без ответа, он обреченно выругался.

Перед его угасающим взором возникла маленькая хрупкая девочка с большими зелеными глазами и копной густых черных волос. Девочка протиснулась сквозь кусты и опустилась около него на колени. Она была очаровательным созданием, и Кормак всей душой желал, чтобы малышка поскорее ушла. Он не думал, что враги преследуют его, но, возможно, он ошибался, и тогда они могут оказаться здесь и грубо отшвырнуть ребенка, покалечив его или даже убив.

— Уходи отсюда, девочка, — потребовал он хриплым нетвердым голосом, едва шевеля губами. — Забери своих товарищей и уходите как можно скорее.

— Но ты истекаешь кровью, — сказала она, внимательно посмотрев на него.

Глаза Кормака приоткрылись чуть больше, когда она коснулась маленькой мягкой рукой его лба. Ее голос был удивительно низким и проникновенным для такой маленькой девочки. «Почти как голос взрослой девушки», — подумал Кормак.

— Да, — согласился он, — и скоро я умру, а это зрелище не для таких красивых глаз.

— Нет, ты не умрешь. Моя мама умеет излечивать тяжелые раны. Я Элспет Мюррей.

— А я Кормак Армстронг. — Он был поражен тем, что нашел в себе силы пожать маленькую ручку, протянутую ему. — Не надо говорить маме обо мне.

— Но ты погибнешь, если не остановить кровотечение. — Послушай, девочка, я истекаю кровью, потому что меня пытались убить.

— За что?

— Они считают меня убийцей.

— А ты действительно кого-то убил?

— Нет.

— Тогда моя мама поможет тебе.

На самом деле Кормак всей душой желал, чтобы девочка позвала свою мать и та вылечила его. Ему совсем не хотелось умирать из-за преступления, которого он не совершал.

Он не должен погибнуть, по крайней мере до тех пор, пока не смоет пятно позора со своего несправедливо замаранного имени. Кормак поморщился от боли.

— О, бедняжка, — посочувствовала ему девочка, — тебе больно. Тебе нужен покой. Скажу ребятам, чтобы они перестали орать.

Прежде чем он успел возразить, она поднялась и исчезла в кустах.

— Вы можете наконец заткнуться? — крикнула Элспет удивительно громким и требовательным голосом. — Здесь человек истекает кровью, ему нужен покой! Пейтон, быстренько сбегай домой и найди Дональда или отца. Приведи кого-нибудь, этого юношу надо спасать.

Когда она вернулась к нему, Кормак сказал:

— Я не юноша, а мужчина. — Затем он тихо выругался, увидев других детей, пробирающихся сквозь кусты.

— Сколько тебе лет? — спросила Элспет, снова погладив его лоб.

— Семнадцать. — Кормак удивился, чувствуя облегчение от прикосновения этой маленькой ручки.

— А мне сегодня исполнилось девять, и потому к нам приехали родственники. Но ты все-таки еще юноша. Мой отец говорит, что те, кому меньше двадцати одного года, являются юношами или девушками. Он так сказал моему кузену Корделу, когда тому исполнилось шестнадцать и мальчишка начал хвастаться, что у него есть лошадь, как у настоящего мужчины.

— Да, — подтвердила кареглазая малышка, которая была еще меньше Элспет. Она присела рядом с ним. — Дядя Балфур говорит, что юноша, прежде чем объявить себя мужчиной, должен получить шпоры, как символ рыцарского достоинства, обзавестись женой и детьми и с честью выполнять свои обязанности. Почему у него течет кровь, Элспет?

— Потому что в его теле две большие дырки. Звери. — Элспет слегка улыбнулась, а остальные дети захихикали.

— Я вижу. А почему его ранили?

— Кто-то пытался отомстить ему за убийство, которого он не совершал.

— Послушай, девочка… — Кормак оглядел стоящих в ряд миловидных ребятишек, затем остановил свой взгляд на Элспет. — Я сказал тебе, что невиновен, но ты же не можешь быть так уверена, что это правда.

— Я не сомневаюсь, что ты невиновен, — твердо заявила Элспет.

— Никто не может обмануть ее, — сказал высокий худенький мальчик, стоявший слева от Кормака. — Я Эван, ее брат, и должен сказать, иметь с ней дело очень нелегко.

Кормак слегка улыбнулся, затем серьезно посмотрел на мальчика, который выглядел немного старше Элспет.

— В таком случае твоя сестра должна знать, что я не вру, когда говорю, что смертельно ранен и что меня нужно предоставить моей судьбе. А вам всем надо поскорее вернуться домой, пока опасность, следующая за мной по пятам, не добралась до ваших ворот.

Мальчик открыл было рот, чтобы что-то сказать, но быстро закрыл его. Кормак проследил за его взглядом. Эван смотрел на сестру. Она сидела, выпрямив спину и неотрывно глядя на своего растерянного брата. Выражение ее маленького личика было не по-детски строгим. Кормак легко мог понять нежелание мальчика спорить с ней.

— Эван, почему бы тебе вместе с другими ребятами не подумать, из чего можно было бы соорудить носилки? — сказала Элспет. — Но прежде дай мне бурдюк, который ты стащил у Дональда.

— Я ничего не брал, — возразил было мальчик, но затем выругался, протянул бурдюк Элспет и исчез вместе с остальными мальчишками.

— Ничего страшного, если парень и приложился к бурдюку, — сказал Кормак.

— Я знаю, что Дональд обычно держит там крепкие напитки, и, думаю, тебе это сейчас нужнее. Эван сможет испытать свою выносливость в другой раз.

Элспет продемонстрировала удивительную силу, когда, просунув свою тонкую ручку ему под спину, помогла сесть. Кормак поперхнулся, сделав глоток, но почувствовал, как по телу разлилось тепло.

— Эвери, пойди и принеси воды, — скомандовала Элспет. Затем, когда та убежала, она посмотрела на двух оставшихся девочек. — Бега, Морна, кто-нибудь из вас дайте мне свою сорочку, чтобы я могла перевязать раны. Мне нужны два больших куска материи.