Читать книгу "Одиночество. Падение, плен и возвращение израильского летчика - Гиора Ромм"

Я свисал со своего парашюта, смотрел вниз с высоты десять тысяч футов и был совершенно уверен, что через пятнадцать минут я буду убит. Мне было очень жалко самого себя. Ни один из летчиков, катапультировавшихся над дельтой Нила, не пережил свидания с «комитетом по организации торжественной встречи», и у меня не было повода думать, что меня ожидает иная судьба.

Несколько секунд назад я сидел в кабине своего «Миража» и рассекал небо на сверхзвуковой скорости в двухстах с лишним милях от дома. Когда под хвостом моего самолета взорвалась ракета, я попытался удержать ситуацию под контролем. Но у меня ничего не вышло. В самолете «Мираж» есть три независимые гидравлические летные системы, и меньше чем через десять секунд давление упало во всех трех. Когда давление упало ниже 90 HPZ, третья, аварийная система включила предупредительную сирену. Ее звук, завывший в ушах, относится к числу тех, от которых внезапно падает давление у самих пилотов.

Я дернул рукоятку, надеясь развернуть самолет в сторону дома, но машина не реагировала. Ощущение было, словно я управляю игрушкой: вы яростно вертите руль в разные стороны, однако машина движется без всякой связи с поворотами рулевого колеса. Не нужно было быть гением, чтобы понять, что настал звездный час моего катапультирующегося кресла. Я в последний раз быстро огляделся вокруг, поднял обе руки к ручке катапульты и рванул ее так сильно, что она опустилась до уровня груди и отогнулся брезент, защищающий лицо пилота. Ничего не произошло. Я отпустил ручку и дернул ее снова, на этот раз сильнее. Снова ничего. Я убрал с лица брезент и увидел, что стремительно лечу вниз вертикально земле. Через несколько секунд моему самолету предстояло вырыть в земле гигантскую воронку и поднять клубы пыли, которые рассеет ветер. Моя правая рука быстро переместилась к нижнему катапультирующему кольцу, которое находится у летчика между ногами. Я его дернул изо всех сил. Фонарь кабины отъехал; я знал, что катапультирование начнется через несколько секунд. Помнится, у меня мелькнула мысль: «Эй, погоди, ты же не сможешь вернуться!» и тут мне в лицо ударил ветер.

Словно ядро, выпущенное из пушки, я в мгновение ока перенесся из кабины во внешний мир. Мое тело протиснулось сквозь звуковой барьер и оказалось во власти ветра, дувшего со скоростью шестьсот миль в час.

В «Мираже» процесс катапультирования занимает 1,75 секунды, чтобы притормозить летчика со скорости катапультирования до скорости свободного падения. Поскольку катапультирование произошло на высоте четырнадцать тысяч футов или выше — меня сбили на высоте двадцать тысяч футов, и парашют летчика пока не раскрывался! Вместо этого над креслом раскрылся маленький стабилизирующий купол. Все время, что летчик падает, он остается пристегнутым к креслу. Идея заключается в том, чтобы пилот как можно быстрее и наиболее безопасным образом достиг высоты, где достаточно кислорода и тепла.

Это были совершенно оглушающие 1,75 секунды. Подхвативший меня ветер швырял кресло то вверх, то вниз, то вправо, то влево, сорвав летный шлем, на котором был нарисован дракон, мою кислородную маску и перчатки. Затем последовал мягкий толчок — это раскрылся стабилизирующий купол. Я обнаружил, что сижу в своем кресле, словно больной в приемной у врача. Разница была лишь в том, что я стремительно падал.