Читать книгу "Неудержимая. Моя жизнь - Мария Шарапова"

В какой-то момент, ближе к концу Открытого чемпионата Австралии 2016 года, медсестра попросила меня помочиться в контейнер. В этом не было ничего необычного – просто еще одна процедура, предписанная ITF (Международной федерацией тенниса) для проверки атлетов на допинг и сохранения чистоты спорта. Мне было двадцать восемь лет. Я делала это уже больше десяти лет и забыла об этом тесте сразу же, как только сдала его, быстро переключившись на другие насущные проблемы: следующий круг соревнований, следующая игра, которую мне необходимо выиграть, чтобы достичь того, к чему я стремилась. Я уже выиграла пять турниров Большого шлема, включая и открытый чемпионат Австралии, но желание быть самым счастливым из игроков в последний день больших соревнований никогда не исчезает. Более того, оно растет. Приближаясь к завершению карьеры – а в первые недели 2016-го я думала только об этом, – я стала лучше ощущать время. И шансов на выигрыш турнира Большого шлема у меня оставалось все меньше и меньше.

Серена Уильямс выиграла у меня в финале 2015 года. В двух сетах. На тай-брейке. Проигрывать никому не хочется, но я ушла с корта с твердостью и оптимизмом. Я ждала наступающий сезон, который станет для меня одним из последних. Более того, в те дни, перемещаясь по Азии с одного турнира на другой, я меньше думала об игре, чем о своем уходе. Я знала, что конец близок, и хотела уйти красиво. Я в последний раз объеду турниры Большого шлема – начиная с Открытого чемпионата Австралии, потом Открытый чемпионат Франции, а потом Уимблдон. Этакий круг почета. Получу удовольствие от зрителей, а они получат удовольствие от моей игры. Все закончится на Открытом чемпионате США, на корты которого я выйду как раз в тот момент, когда эта книга появится на прилавках магазинов. Может быть, я даже доберусь до финала. И может быть, Серена тоже в нем будет.

Серена Уильямс – это живое воплощение моих побед и моих неудач – наши истории навсегда переплетены. На каждый матч с ней я выхожу с уважением и трепетом. Именно Серену я победила в финале Уимблдона, чтобы в возрасте семнадцати лет выйти на международный уровень, и именно от нее мне доставалось больше всего впоследствии. Я выигрывала у всех, кто выигрывал у Серены, но никак не могла победить ее саму. В этом есть свой секрет – она его знает и знает, что я тоже его знаю. Это наш с ней секрет, к которому я вернусь, когда наступит время.

А может быть, я найду способ победить ее и моя карьера завершится так же, как и началась, – и я буду стоять рядом с Сереной с кубком в руках под восторженные крики толпы.

Знаете, есть такая поговорка: «Человек предполагает, а Бог располагает».

Шла третья неделя сезона, когда я получила электронное письмо от ITF. Когда я стала его читать, меня охватила паника. Это о том тесте, который я сдала в Мельбурне? Я его не прошла. В моче был обнаружен мельдоний, а в январе 2016 года мельдоний был занесен Всемирным антидопинговым агентством в список запрещенных препаратов. Другими словами, я нарушила антидопинговые правила. Меня немедленно отстраняют от соревнований. Затем последуют слушания.

Мельдоний?

Я никогда о нем не слышала. Это какая-то ужасная ошибка. Все еще лежа в постели, я полезла в Интернет. У мельдония было еще одно название – милдронат, и о нем я что-то слышала. Это добавка, которую я принимаю вот уже десять лет. Она используется для лечения множества заболеваний, включая и сердечно-сосудистые. Милдронат порекомендовал мне домашний врач в 2006 году. В то время я была совершенно измучена, часто болела, и на ЭКГ у меня появилось несколько аномальных зубцов. Кроме того, некоторые из членов моей семьи болели диабетом. Я даже не задумывалась об этой таблетке, просто принимала ее. Принимала всякий раз перед интенсивной физической нагрузкой – так же, как люди употребляют детский аспирин для того, чтобы избежать сердечного приступа или удара. И я была не единственной, кто его принимал. В Восточной Европе и России милдронат распространен так же, как ибупрофен. Миллионы людей пьют его ежедневно, включая мою бабушку! Я никогда не вносила его в форму ITF – в нее заносятся препараты и пищевые добавки, которые вы принимали в последние семь дней, – потому что не употребляла его регулярно и не считала, что он чем-то отличается от таблеток адвила[1].

Как он улучшает мою игру?

На этот вопрос не может ответить даже ITF. Потому что он никак на нее не влияет. Создается впечатление, что официальные лица запретили его только потому, что его принимают в Восточной Европе. «Если они его принимают, значит, для этого есть причины» – что-то в этом роде. Я пропустила сообщение о запрете мельдония, потому что он прятался в длинном списке других препаратов, до которого можно было добраться только перейдя по нескольким ссылкам, указанным в письме из ITF, и который я просмотрела невнимательно. В этом и была моя большая ошибка. Я повела себя неосмотрительно.

И вот сейчас этот момент невнимательности грозил разрушить все, чего я добилась. Меня могут отстранить от соревнований на четыре года! Четыре года? Для профессионального спортсмена это все равно, что вечность.

Передо мной распахнулась бездонная дыра, в которую я свалилась. Все, ради чего я трудилась с четырех лет, вся эта моя сумасшедшая борьба неожиданно получила новую жуткую и несправедливую окраску. За этим последовали дни сомнений и отчаяния.

– Черт побери! – воскликнула, наконец, я, встряхнувшись. – Я буду бороться с этой хренью!

Что лучше всего характеризует мою игру? Решительность и стойкость. Я никогда не сдаюсь. Вы можете сбить меня с ног десять раз подряд, и я поднимусь в одиннадцатый и запулю желтым мячиком прямо в вас.

– Это меня не убьет, – сказала я себе. – Последнее слово еще не сказано.