Читать книгу "Второй шанс адмирала - Валерий Большаков"

СССР, Севастополь. 1 июля 1969 года

Филипп Сергеевич Октябрьский старался пореже бывать в Севастополе – здесь он острее ощущал вину перед городом, перед его людьми – не этими, молодыми матросиками и их смешливыми подружками, что торопятся мимо, а теми, кто тридцать лет тому назад держал оборону против фашистов – и проклинал командующего Черноморским флотом, бросившего их всех – матросов, женщин и детей, раненых…

Октябрьский тоскливо вздохнул. Осенью ему стукнет семьдесят, он еще довольно крепок с виду, хотя и грызут, грызут болезни…

Ступает твердо, и выправка чувствуется, но как прихлынет память, так сразу плечи сутулятся, а ноги начинают шаркать по-стариковски. Гнетет, ох и гнетет прошлое…

Он потому и поселился в Старом Крыму, чтобы подальше быть от флота, от моря, но в этот самый день Филипп Сергеевич обязательно приезжал в Севастополь. Повиниться.

Поначалу-то совесть молчала, сговорчивая была. Время шло, стал себе оправдания подыскивать – и легко находил. А тут еще друзья-товарищи горой, всё хвалят да чествуют. И дочура всегда за папку заступалась – у Римки это с малолетства.

Он и держался – до последних лет. Вот когда, как это говорится, приперло.

Иногда даже было такое ощущение, что ходишь с табличкой на шее – «Предатель и трус». Идешь и поневоле голову в плечи вжимаешь, как будто встречные не топают себе дальше, а останавливаются и глядят тебе в спину, с презрением и легкой брезгливостью.

Ох, и тошно было… Ох, и погано…

Морщась, Филипп Сергеевич спустился по извилистой лестнице со стертыми ступенями из ракушечника – «трапу», как называли ее севастопольцы, – и прошелся по узкой улочке. Старый город всегда влек Октябрьского сильнее центральных улиц.

Здесь веяло историей, словно тот самый ветер, что надувал паруса ушаковских фрегатов, до сих пор сквозил узкими улочками.

Стены домишек из белого инкерманского камня сливались с белеными каменными заборами, над которыми висели на жердях виноградные лозы. Калитки были глубоко врезаны в каменистые изгороди, а рядом вмурованы черные ядра. Их оттеняла темная глянцевая зелень кипарисов.

Щурясь на солнце, Октябрьский свернул к лестнице Крепостного переулка. «Трап» уползал вверх вдоль желтой стены с бойницами – все, что осталось от Седьмого бастиона.

На верхней площадке, у заросшего дроком обрыва, Филипп Сергеевич остановился. Отсюда хорошо был виден купол Владимирского собора, и синело море, где важно проплывал серый корабль. Октябрьский присмотрелся – крейсер «Михаил Кутузов», флагман ЧФ…

* * *

…В сентябре 1941-го все складывалось трагично и страшно – немцы овладели Смоленском и Киевом, блокировали Ленинград, а 11-я армия фон Манштейна вышла к Крыму.

Но перечислять пункты обвинения адмирала Октябрьского, так и не попавшего под трибунал, можно с того самого грозового июня.

Следовало, ах следовало бомбить и бомбить румын, не позволять им качать нефть на промыслах в Плоешти. Надо было сделать так, чтобы «мамалыжники» мочились от страха, едва заслышав гул авиадвигателей!

И это стало бы не какой-нибудь, там, смелой инициативой, а исполнением прямых обязанностей командующего флотом.

Но вяло, вяло шли бомбежки – Октябрьский словно бы стеснялся применять силу. А на кой тогда флот и его ВВС – шесть сотен самолетов?

Как говаривал Владимир Ильич – «воевать, так по-военному!».

А оборона Одессы? Почему на помощь ее гарнизону был послан всего-навсего учебный крейсер «Коминтерн»? А почему не линкор «Парижская коммуна» с его-то дюжиной мощных двенадцатидюймовок? Не «новые» крейсера «Ворошилов» и «Молотов»?

Да и «старый» крейсер «Красный Кавказ» тоже был вооружен семидюймовыми орудиями. Чего бы стоил даже один ха-а-роший обстрел с моря немецко-румынских позиций, если их закидывать снарядами таких калибров! Но нет, никаких активных действий комфлота не предпринял – он берег матчасть…

Зато потом усердно вывозил в Крым части Приморской армии, оборонявшей Одессу. Не наступать помогал, а отступать, сдавать город врагу. Это как? Нормально?

Полуостров тогда обороняла 51-я Отдельная армия – ни одного танка, зато аж три кавалерийские дивизии…

Поступило подкрепление – Приморская армия. Ну, теперь-то наверняка немцы не пройдут в Крым! Прошли.

Что самое паршивое, Крым – идеальное место для обороны, и надо было очень постараться, чтобы позволить немцам оккупировать Крымскую область. Постарались.

Корабли ЧФ практически не участвовали в обороне перешейка, связывавшего полуостров с материком, и их орудия не открывали огня по наступавшим частям вермахта, а силы 51-й и Приморской армий вовсе не были сосредоточены у Перекопа, и никакой глубоко эшелонированной обороны тоже не существовало. Напротив, дивизии были размазаны по всему полуострову, готовясь отражать мифические немецкие десанты.

Горе-стратегам, в том числе и самому комфлота, даже в голову не приходило задуматься над тем, а как, собственно, вермахт станет десантироваться? С чего?

На Черном море немецкая Кригсмарине не присутствовала – не то что эсминца, даже поганой канонерки гитлеровцы тут не держали. Да и как бы тот же «Адмирал Шеер» или любой другой тяжелый крейсер типа «Дойчланд» прошел мимо Гибралтара, мимо Мальты, мимо Северной Африки, где хватало баз Королевских ВВС и Королевского флота Британии?

Однако элементарная логика не всегда учитывалась в стратегических разработках.

В ноябре остатки 51-й армии эвакуировались на Тамань, а «приморцы» отошли к Севастополю. Уж здесь-то можно было продержаться! Севастопольский оборонный район – СОР – был одним из самых укрепленных мест в мире – форты, береговая артиллерия… А в бухтах – Черноморский флот!

В декабре 41-го Ставка ВГК решила высадить в Крыму десант, перебросив в район Феодосии 44-ю армию, снятую с иранской границы, а на Керчь направив 51-ю армию. И как же бездарно все вышло!

Можно ругать Козлова, можно ругать Мехлиса, но в первую очередь надо себя клясть, товарищ Октябрьский!

Помнишь Керченский полуостров? На кой черт было высаживать пехоту прямо в ледяное море? Какие потери мы тогда понесли из-за страшного холода – солдаты шли к берегу по грудь в воде, прикладами разгоняя шугу! А ведь через несколько дней пролив замерз, и можно было спокойно переправиться по льду…

И ни одного госпиталя не развернули, сволочи, ни одного медсанбата!

А Феодосию помнишь? Кто тебе мешал вооружить корабли зенитками? Да ты должен был, просто обязан был это сделать! Но не сделал, и немцы потопили пять транспортов, едва не угробив крейсер «Красный Кавказ»! Особенно жалко было потерять «Жана Жореса», транспорт, полный боеприпасов…