Читать книгу "Шестая жена - Виктория Холт"

В Англию пришла весна. По берегам рек зацвели бархатцы, в королевском парке из земли, пропитанной влагой и издававшей сладкий запах, появились золотисто-зеленые камнеломки; на изгородях полопались почки, а воздух звенел от пения дроздов.

Король, пребывавший в то время в Гринвиче, но дворце, который он называл «обителью удовольствий» и любил больше всех других, потому что родился здесь, тоже почувствовал приближение весны. Он тосковал, хорошо понимая причину своей тоски: всего лишь год с небольшим его прелестная, но неверная жена рассталась по его велению с собственной жизнью. Целый год! Как долго длится его одиночество.

Он задумался о страданиях, которые принесли ему жены, и его маленькие глазки, казалось, совсем утонули в складках жирного лица, а губы поджались. Первая и вторая жены обманули его, с одной он развелся, а другую велел казнить, третья умерла, даровав ему сына, четвертая не понравилась ему, и он постарался побыстрее с ней развестись, а пятая — эта ветреная распутница Екатерина Ховард, которую вот уже целый год он по может выбросить из головы, — февральским днем вышла на лужайку в Тауэре и положила голову на плаху. «Разве это не жестоко — заставлять человека так страдать от одиночества, — подумал Генрих, — ведь я не только король, но и человек».

Что же поможет разогнать его тоску? Новая женитьба.

Надо подыскать себе шестую жену.

* * *

Свирепые мартовские ветра продували насквозь дом, стоявший недалеко от монастыря Чартерхаус в лондонском Сити. У окна с работой в руках — впрочем, ее мысли были далеки от вышивания — сидела женщина. Она была невысока ростом, из-под черного бархатного чепца выбивались густые светлые волосы; ее платье, сшитое из того же материала, было украшено богатой вышивкой, выполненной, однако, в темных тонах; из-под верхней юбки, расходившейся спереди, виднелась нижняя, темно-фиолетового шелка; длинное покрывало, ниспадавшее с ее чепца, говорило о том, что она вдова. Лицо ее было очаровательно, но это очарование придавали ему не правильные черты, а живое выражение; в эту минуту оно было по-настоящему прекрасно — щеки пылали румянцем, глаза блестели — казалось, она помолодела вдруг на десять лет, вновь став двадцатилетней.

Женщина была влюблена, и по нетерпеливым взглядам, которые бросала она во двор, можно было догадаться, что она ждет любимого.

Почему бы ей не иметь любимого? Она дважды выходила замуж за тех, кого избирали ей родители. Почему бы на сей раз не выйти за того, кто нравится ей?

Вскоре он появится во дворе. Взглянет вверх, и она помашет ему рукой, ибо она человек по натуре открытый и скрывать своих чувств не намерена. Он хорошо знает, что она любит его, и стоит ему лишь предложить ей стать леди Сеймур, как она с огромной радостью согласится.

Он был самым красивым мужчиной при королевском дворе. И не только любовь подсказывала ей это — другие говорили то же самое, даже враги (а их у него было предостаточно) не могли отказать ему в этом. Он был зять короля и к тому же его любимчик, ибо все знали, что король любил окружать себя молодыми, веселыми и красивыми людьми. Некоторые считали, что честолюбие Томаса Сеймура, с тех пор как его сестра Джейн стала женой короля, сильно возросло, другие говорили, что милость монарха, добытая с помощью женщины, а не мужской доблестью, недолговечна. Томасу, утверждали они, далеко до его старшего брата Эдварда, лорда Хертфорда. Томас был неотразим, Эдвард славился как тонкий дипломат. Эдвард был осторожен, Томас — безрассуден.

Это все пустое, уверяла себя Катарина. Он так мил, так обворожителен. Она будет любить его всегда, только его одного, и он тоже любит ее. Скоро он сделает ей предложение, и она — несмотря на то, что муж ее умер всего несколько месяцев назад — согласится стать его женой.

Мечтая о третьем замужестве, она невольно вспомнила о двух предыдущих. Разве это можно было назвать браком? Она улыбнулась с нежностью, вспомнив бедное испуганное дитя, каким она была, когда ее выдали за лорда Боро из Гейнсборо, старого вдовца, имевшего детей гораздо старше ее. Этот брак устроила ее мать, а она, ее сестра и брат привыкли повиноваться матери беспрекословно. Отца своего Катарина не помнила, ибо сэр Томас Парр умер, когда ей было всего четыре года, и воспитание детей перешло в руки его властной жены Мод.

Леди Парр была очень строгой матерью, постоянно строила планы, как получше пристроить своих детей; и, когда молодой Катарине сказали, что ее выдают замуж за богатого лорда Боро, она и не подумала протестовать.