Читать книгу "Королева викингов - Пол Андерсон"

Ветер выл и взвизгивал. Дым от очага, вместо того чтобы уходить в дымоход, клубами носился от стены к стене, одевал туманными ореолами многочисленные светильники. Тени беспокойно метались из стороны в сторону. Они, казалось, пытались оживить резные деревянные фигурки на столбах, поддерживающие крышу дома. Дни становились все короче, и сумерки наступали рано. Пройдет еще немного времени, и начнется непрерывная ночь.

— Сходи-ка на берег, найди нож, пока его не унесло приливом, — приказал Эзур Сейе. — У него хорошее лезвие. Мне очень не хотелось бы его лишиться.

— Я… возможно, не может, — ответила рабыня на своем исковерканном норвежском.

Эзур усмехнулся:

— А ты попробуй. Разве у вас, финнов, нет колдовского ночного зрения?

Впрочем, его настроение уже несколько улучшилось. Раба, который на закате чистил рыбу на берегу и забыл там нож, он как следует отлупил. Пинками прогнал негодяя до самого хлева, где среди коров спали прочие слуги, и это охладило его гнев.

— Я постараться, — пробормотала Сейя.

Она была простой лесной жительницей, которую лишь недавно доставили в Ульвгард, чтобы она стала наложницей Эзура Торстейнсона, вождя и правителя обширных земель в Хологаланне.

Ее, молчаливую, дикую и некрасивую — ко всеобщему удивлению, — очень полюбила его маленькая дочь Гуннхильд.

— Я тоже пойду! — крикнула девочка.

Ее мать привстала с лавки, которую она разделяла с отцом.

— Ты никуда не пойдешь, — резко ответила она. — Ребенок семи зим от роду! Чтобы внучка ярла Рёгнвальда бегала по пятам за какой-то финкой! Замолчи и не болтай глупостей.

— Я нашел бы дело получше, — важно произнес брат Эйвинд. — Если бы, конечно, на нас шли враги.

Гуннхильд топнула ножкой по утрамбованной глине пола.

— Я пойду! Я пойду!

Эзур снова усмехнулся, но на сей раз криво.

— Это дело не стоит того, чтобы за него так упорно сражаться, — заявил он. — Возьми теплый плащ да смотри не промокни, а то я рассержусь. Ингвар, присмотри за нею.

Слуга молча кивнул и отправился за собственным плащом и копьем. Крака со вздохом опустилась на сиденье. Она была надменной и властной женщиной, ее муж обычно позволял ей делать то, что она хотела, но она хорошо знала, что противоречить ему не стоило.

Три человека прошли через сени и вышли за дверь. Гуннхильд замерла на каменных плитах. Здесь ветер вопил совсем отчаянно. От изумления девочка выпустила полы своей шерстяной накидки, и они взвились, подобно крыльям.

— О-о-ох! — с трудом выдохнула она.

В небе бушевало северное сияние. Там развевались и трепетали огромные холодные знамена и паруса, на белом поле мелькали полосы, красные, как пламя, голубые, как лед, зеленые, как кошачьи глаза. Сполохи в своем безмолвии презирали весь шум земли. На юге мерцали несколько низких одиноких звезд.

Сейя высвободила из-под одежды руки и вытянула их перед собой. Ее пальцы шевелились. Сквозь шум ветра Гуннхильд расслышала, что она запела тонким голосом на своем непонятном языке.

— Что это? — спросила девочка. Холод пробирал до костей. Она торопливо вновь укуталась в плащ.

— Защита. Духи танцуют. Много сильных духов.

Гуннхильд уже не раз видела северное сияние, правда, ни одно из них не могло сравниться с этим.

— Я слышала… Отец говорил… Это сигнальные костры богов.

— Я думаю, это костры троллей, — проворчал Ингвар, сотворяя охранительный знак молота.

Сейя закончила свое заклинание и зашагала вперед по дорожке от длинного дома[1] и окружавших его построек. Хотя в небе и не было луны, все вокруг было видно почти так же отчетливо, как и днем. Они спустились к берегу. Женщина принялась прохаживаться взад-вперед, наклонив голову так, что лица совсем не было видно из-под капюшона. Возможно, она что-то шептала. Прилив уже смыл рыбьи кишки и чешую, которые могли бы помочь в поисках. Осталась лишь узкая полоска влажно блестевших камней. Повсюду валялись в беспорядке неопрятные кучи водорослей. Ветер уносил прочь их острый запах.

Гуннхильд осталась рядом с Ингваром. Ее пробирала жуть.

За спиной у них берег круто поднимался вверх, туда, где черным пятном вырисовывалась крыша длинного дома с покрытым инеем коньком. Справа виднелись еще два черных пятна: выдававшийся в море причал, а рядом с ним эллинг — большой сарай, в котором строили корабли. И такими же черными были дальние холмы. Здесь же волны дико метались, швыряя пену с гребней на ветер, пытались ворочать камни на дне. Те не поддавались и преграждали волнам дорогу. Тогда вода обрушивалась на землю, с глухим рокотом откатывалась назад и наступала снова, каждый раз прорываясь все дальше. Ветер выбивал слезы из глаз девочки, а она смотрела вдаль, на устье фьорда, и видела, что там волны бушуют с яростью настоящих берсеркеров. А над всем этим сверкали и переливались сполохи северного сияния.

Гуннхильд содрогнулась всем телом от волнения. Какая мощь!

Сейя остановилась. Она разулась, сняла плащ, положила его сверху на башмаки, подобрала повыше подол и шагнула в воду. Волна разбилась о ее икры, не доходя до коленей. Пена, срывавшаяся с гребней, обдала ее соленым дождем. Сейя наклонилась и начала шарить рукой по дну. Вскоре выпрямилась. В ее пальцах что-то блеснуло. Финка повернула к берегу. Мгновенно отсыревшее платье облепило ее короткую плотную фигуру. Гуннхильд, побежавшая ей навстречу, увидела, что в руке у женщины нож с костяной ручкой, конечно, тот самый нож.

— Пошли домой, — сказала Сейя.

Гуннхильд застыла на месте, ошеломленная. Неужели у Сейи действительно колдовское зрение? Да нет же, ведь женщина дрожала от холода и казалась такой маленькой в этой ночи.

В море воткнулась огненная полоса. У Гуннхильд перехватило дух. Она никогда еще не видела, чтобы падающая звезда сверкала так ярко — совсем как молния.

— Это Один бросил свое копье. — Похоже, что голос Ингвара тоже слегка дрожал. Интересно, он верил тому, что только что сказал? Когда наступит конец мира, все звезды упадут с небес.

Сейя пропела какой-то стих. О чем она думала?

Наверху ждал теплый земной огонь. Гуннхильд замерла на месте и стояла до тех пор, пока Ингвар не уговорил ее уйти. Она хотела показать тем Существам, которые бушевали снаружи, что она их не боится. Что больше не позволит себе бояться.