Читать книгу "Хозяйка старого кладбища - Елена Усачева"

Алексей Белов щелкнул по красной кнопке на пульте. Изображение с экрана смыло, но еще какое-то время в погасшем телевизоре были видны очертания улыбающейся тети, рекламировавшей жевательную резинку. Алексей оторвался от экрана и оглядел темную комнату. Зря он смотрел этот фильм, теперь ночью спать не будет. Или будет? А, все ерунда. Подумаешь! Один парень другому отмахнул голову, посадил на коня и в лесу упустил этого самого коня вместе со страшным грузом. И стал он призраком. В смысле — они, парень без головы и конь.

За окном каркнула испугавшаяся чего-то ворона. Алексей вздрогнул.

Все-таки зря смотрел. Мама же говорила, что фильм хороший, но на ночь смотреть его не стоит. И название соответствующее — «Всадник без головы».

В соседней комнате скрипнула родительская кровать.

Они-то уже спят, а ему еще надо пройти по темной квартире до ванной, а потом идти обратно.

За стенкой опять скрипнуло. Что же они там разворочались? Или кто-то встает? Кровать еще раз скрипнула, зашаркали шаги.

Два месяца назад у Алексея умерла бабушка. Пока она была жива, квартиру постоянно наполняли какие-то звуки: шаркали ее тапочки, поскрипывала ее дверь, постоянно хлопала форточка — бабушке было то жарко, то холодно, — среди ночи лилась вода. За два месяца от этих звуков отвыкли — ночью все спали спокойно, никто никуда не ходил, ничего не открывал и не закрывал.

Шаркающие шаги медленно приближались к Лешкиной двери. Алексей затаил дыхание. Может быть, все-таки не к нему. Ведь его комната не самая крайняя, за ней еще есть ванная и кухня.

Около его двери жалобно пискнул паркет, и все, затихло.

«Кто-то стоит рядом», — обреченно подумал Лешка.

За окном опять каркнула ворона. Дверь стала тихо открываться. Алексей потуже закутался в одеяло. Он знал, что надо просто закрыть глаза, и ничего страшного не произойдет. Но он не мог отвести взгляда от приоткрывающейся двери.

Бабушка?

В открывающейся щели было почему-то светло. Сейчас же ночь! На кухне хлопнуло незакрытое окно, сквозняк толкнул дверь, и она распахнулась. Алексей зажмурился.

Стало тихо. Алексей открыл глаза. В комнате горела настольная лампа, в аквариуме рыбки вяло шевелили плавниками. Дверь была закрыта.

Ну, хватит. Он сейчас встанет, сходит в туалет, а потом спокойно уснет. Подумаешь, какого-то фильма испугался. Все выдумка, и фильм снимали нормальные люди.

Алексей откинул одеяло, встал. Предательские мурашки пробежали от пяток к голове.

«Все, хватит! В двенадцать лет нормальные люди ничего не боятся! — как заклинание сам себе сказал Алексей. — Сейчас я везде буду включать свет, и ничего страшного не случится».

Подумаешь, какой-то конь. Видел он этих коней у бабушки в деревне. Никакие они не страшные. Одного он даже хлебом кормил. У коня были мягкие мокрые губы, он забавно фыркал и мотал головой. Потом за ним пришел хозяин. Алексей смотрел им вслед. Лошадь осторожно шла по дороге, помахивая хвостом, подковы звонко щелкали по камешкам.

На мгновение Алексею показалось, что он слышит какой-то шум. Он ударил по выключателю.

«Ну вот, в комнате уже светло», — начал он опять уговаривать себя и осторожно раскрыл дверь. За углом раздался металлический стук. Он даже не сразу понял, что это. Одной железкой стучали по другой. Нет, железкой стучали по чему-то твердому, как железные каблуки по асфальту. Или подкованные…

Звук приближался. Он был уже совсем рядом. Еще чуть-чуть, и он вынырнет из-за угла.

Цокот! Это был цокот копыт!

Алексей прижался к косяку. Из-за дальнего угла длинного коридора показалась голова. В темноте она была плохо различима. Черная лоснящаяся шея, еще более темные спутанные волосы гривы. Яркий глаз. Из ноздрей с шумом вырывался воздух. Особенно громко цокнув на гвоздике плинтуса, показалась нога, в темноте блеснула подкова. Черный конь. Большой.

Сейчас появится он?

Что-то темное горой возвышалось над седлом. Бесформенная тряпка свисала до брюха коня.

Конский хвост хлестнул по обоям. И, испугавшись этого звука, конь захрапел, присел на задние ноги. Ярко проступили на лоснящемся крупе мышцы. Руки всадника дернули поводья. Конь ударил по воздуху передними копытами и прыгнул вперед.

Алексей ожидал услышать грохот. Но звуков никаких больше не было. Только брызнул в разные стороны паркет из-под копыт, взвилась темная ткань. Огромными скачками всадник несся на Алексея, с сухим треском взлетали паркетины. Конь легко отрывался от пола, тяжело вколачивал подкованные копыта в паркет и опять легко взлетал в воздух, но приближался еле заметно.

Алексей, не шевелясь, как завороженный смотрел на мерное движение животного, на взлетающую гриву, на оскаленную морду, на бьющуюся темную ткань. Из-под ткани взлетела рука, резко дернула поводья. Конь осел на задние копыта, забил по воздуху передними. И Алексей услышал:

— Иди к нам! Мы уже собрались!

Все так же приседая на задние ноги, конь развернулся, дернулся в сторону прихожей и исчез в зеркале. С вешалки слетела папина шляпа.

Как загипнотизированный, Алексей пошел за исчезнувшим всадником. Зеркало в прихожей матово блестело. На мгновение в нем отразилось его белое лицо, потом оно все покрылось инеем. Среди белых завитушек проступили очертания белых кружев, по бокам их оттенило что-то черное. Среди белого стало проявляться еще что-то белое…

Человек в белом… Нет, женщина в белом. Лежит с закрытыми глазами… в гробу. Еще не старая, лет сорок. Густые каштановые волосы аккуратно разложены по белой подушке. Руки скрещены на животе.

Нет, не скрещены. Они задвигались, что-то стали доставать из белых кружев. Женщина вытащила колоду карт, перетасовала ее и вынула даму пик. Алексей вжался в стену рядом с вешалкой. Женщина смотрела на него и слегка улыбалась. Если бы не яркие губы на совершенно белом с прозеленью лице, она могла бы быть симпатичной.

— Иди сюда, — протянула она руку. — Мы уже собрались.

Алексей не выдержал, ноги его подкосились, он резко осел на пол, сдирая с вешалки, к которой он прислонился, плащи и кофты. Вешалка не выдержала и, обрывая обои, с шаркающим шумом обвалилась на Алексея.

В комнате родителей зашевелились, в коридор выглянула мама.

— Лешик, ты? Загорелся свет.

— Ты чего это вешалки срываешь? — потянулся за маминой спиной отец.

Алексей беззвучно барахтался в свалившихся на него плащах.