Читать книгу "Опасная случайность. Книга первая. Синтезатор эмоций - Владислав Зотов"

За окном осень. Листьев на деревьях почти нет. Снег пробовал падать, но как-то сомневаясь. Ведь можно запросто растаять. Унылая пора. Никакого, как у Пушкина, очарования, даже еле заметного. Семенов Юрий Алексеевич, политический обозреватель телевидения, в тесной комнатенке телецентра с аппетитом дожевывал уже второй бутерброд с семгой. Семга была чуть соленой и потому казалась особенно нежной и желанной, ну в точности как… женщина.

«Опять в голову лезут не те мысли, – очнулся Юрий. – Через минуту эфир. Надо думать о нем, а он – о девочках».

Юра мысленно прокрутил сценарий предстоящей съемки. Сегодня в городе последняя баталия двух претендентов на одно из депутатских мест. Сейчас зазвучат всем известные и сотню раз повторенные словосочетания – начнется то, что называют дебатами.

«А нужен ли этот последний обмен мнениями? – мелькнуло в голове у Юры. – Ведь всем, кто интересуется выборами, ясно, что пройдет Сергей Сергеевич. По рейтингу он намного опередил своего конкурента. Сегодняшняя встреча лишь дань формальности. Встретились, поговорили, показали всем, что один должен подождать, еще не время, а другой вполне созрел, – и все. И никакого боя уже не надо, хотя правила игры обязывают. И потому снова в бой! Все нужно доводить до конца», – Юрий снова сосредоточился на предстоящей работе.

В голове выстроилась четкая последовательность предстоящих действий. Сейчас прямая трансляция. Он станет задавать участникам самые разные вопросы, а они на них будут отвечать. Вопросы составлены так, что все в конце концов придут к выводу, что победить должен тот, кто, как задумано, должен победить.

– Встряхнулись. Пора работать. Бутерброды внутрь, личико чуть попудрить, выражение протокольное, походка деловая.

Он вошел в зону действия камер. В ожидании игры участники спокойно сидели на своих местах. И, как всегда, игра началась, может, чуть не по нотам, но как оговорено. На конкретные вопросы, заданные одному и другому участникам, Юра получал такие же конкретные ответы. Разговор плавно подходил к задуманной психологической победе Сергея Сергеевича и поражению Петра Марковича. Скоро все кончится. Юра, как профессиональный ведущий, поддерживал беседу небольшими кивками головы и благожелательным выражением лица и глаз. Они, если нужно, изменяли в знак согласия свое выражение доказывая безусловную причастность ведущего к тому, что происходит на съемочной площадке. Юра уже стал просматривать последнюю страничку блокнота с заключительными вопросами и ответами участников. Но… Вдруг что-то пошло не так. Ведущий ясно ощутил, что представление еще не заканчивается. Понимание этого пришло не сразу, а через какое-то время. Юра поначалу даже не мог понять, что именно изменилось в разворачивающемся действе. Просто когда Петр Маркович отвечал на очередной вопрос, на лице Сергея Сергеевича, внимательно смотревшего на Петра Марковича, вдруг появилось выражение какой-то крайней заинтересованности, что совершенно выбивалось из хода беседы. Затем Сергей Сергеевич как будто забеспокоился, немного поерзал на стуле и даже чему-то удивился. Не отрывая глаз от лица Петра Марковича, он зачем-то удовлетворенно хмыкнул, как будто подтверждая что-то, известное только ему, но со словами оппонента никак не связанное. Юре пришла в голову сумасшедшая мысль – Сергей Сергеевич вырубился, выключился из разговора, вернее, кто-то его выключил! Вырвал из реальности и заставил сфокусироваться на собственных мыслях.

«Вот черт, – Юрий вынырнул из оцепенения. – По сценарию этого нет».

Четкая последовательность диалога выстроилась в его голове. А ведь утвердительно хмыкаем не здесь!

Вообще-то ничего неудобного, оскорбительного, а тем более страшного не происходило. Один оппонент, не вникая в смысл разговора, не по тексту улыбнулся. Ну и что? В чем необычность? А она в том, вдруг понял Юрий, что Сергей Сергеевич как-то не так улыбается. Улыбка на лице Сергея Сергеевича стала растекаться, как вода из опрокинутого стакана. Она появилась у сомкнутых губ, которые все больше растягивались в стороны, а на их кончиках возникали и углублялись ямочки. От носа вверх и чуть вбок к глазам потекли ложбинки складок, превращающиеся в щелочки, окруженные веселыми морщинками. Какая-то сила раздвигала лицо Сергея Сергеевича в улыбку.

«Во дает, – подумал Юрий, не снимая с лица дежурного выражения. – Опять игра пошла не по тексту. Вечно Сергей Сергеевич что-то выдумывает. Предупредил бы, и я, может быть, в этом месте заулыбался. И слушатели сделали бы то же».

Петр Маркович споткнулся на полуслове и сначала с недоумением, а потом с легким испугом стал смотреть на своего оппонента. Улыбка Сергея Сергеевича уже захватила все лицо. Несколько раз рот приоткрылся и закрылся. Потом распахнулся и из него вывалился короткий выдох «ха!», а затем непрерывная череда всплесков «хаха-ха!!!»… К концу каждой такой очереди частота пульсирующих выдохов увеличивалась. Когда воздух кончался, происходил короткий вдох и снова серия выдохов.

Самому же Сергею Сергеевичу показалось, что его голову вдруг насильно переместили в наглухо отгороженное от происходящего в телестудии пространство, он попытался противиться этому, но безрезультатно. Перед глазами стали проплывать, плавно сменяя друг друга, картины событий из прошлого.

«Ведь это было со мной, – мелькнуло в голове Сергея Сергеевича. – Неужели помню?»

Еще в школе ему нравились различные хохмы. Он никогда не выдумывал их специально. В нужный момент они сами собой приходили в голову. Их нужно было только озвучить, все смеялись, были довольны и просили еще. В школе он был первый хохмач и как-то даже гордился этим, серьезно полагая, что у него определенный дар. Сейчас включилось что-то вроде кино с чередой таких хохм. Сергей Сергеевич почувствовал, что получает огромное нескончаемое удовольствие от этих вызывающих улыбку и смех шуток, острот и анекдотов.

Бесконечная череда каламбуров доводила до изнеможения, смех неудержимо распирал его изнутри и наконец вырвался наружу неукротимым, всепоглощающим… нет, уничтожающим все на своем пути хохотом. Скорость, с которой сменялись картинки перед глазами Сергея Сергеевича, росла. Только он успевал отреагировать на одну шутку, как ее стремительно сменяла другая. Остановиться Сергей Сергеевич уже не мог, и каждый раз разражался еще более громогласным хохотом, все это происходило уже помимо его воли. Смех буквально разрывал его на части.

Юрий не отводил глаз от лица Сергея Сергеевича и в недоумении, немного заторможено, почти на автомате, определил хохот как гомерический. Тревога нарастала. Все шло совершенно не по плану. Юрию стало не по себе!

Сергей Сергеевич хохотал так, словно его изнутри непрерывно щекочут. Он как будто пытался избавиться от этого назойливого ощущения, но по какой-то причине не мог. Вот он, указывая обеими руками на Петра Марковича, вскочил с места и захохотал еще громче. Теперь звуки, вырывавшиеся из груди Сергея Сергеевича, уже походили не на смех, а напоминали прерывистый рев, высота и мощность которого нарастали. С каждой серией выдохов у Сергея Сергеевича оставалось все меньше времени на вдох и на новую порцию воздуха. Лицо его налилось кровью и стало от этого малиново-черным. Он задыхался. Белки глаз покрылись сеткой набухших сосудов. Из-под белков непрерывно текла бесцветная жидкость…