Читать книгу "Чаша страдания - Владимир Голяховский"

14 июня 1941 года газета «Правда» опубликовала статью, что слухи об ухудшившихся отношениях между Советским Союзом и Германией не имеют никаких оснований, что это провокационная выдумка.

В те дни командование дивизии, стоящей на границе с Румынией, получило от перебежчиков сведения о концентрации немецких войск как раз напротив расположения их частей. Советский Союз лишь год назад «присоединил» к себе эту часть территории Румынии и искусственно сформировал там Молдавскую Республику.

У местных жителей, румын и бессарабов, оставалось много родственников по обе стороны границы, им приходилось тайно переходить с одной стороны на другую. Они-то и рассказали, что видели скопление немецких войск. Командование дивизии всполошилось — что делать? Зная о плохой подготовке своих подразделений к войне, они уже давно просили об усилении боеприпасами и техникой. О концентрации немцев было доложено в штаб округа, а штаб доложил в Москву, где на место наркома обороны Ворошилова недавно был назначен новый нарком маршал Тимошенко. Он хорошо знал, что несколько его коллег и предшественников поплатились головой за самостоятельные действия, поэтому просто передал эти сведения в Кремль. Но Политбюро решало все вопросы только по указанию Сталина, а он в это время был на отдыхе. Было хорошо известно, что Сталин не хочет обострения отношений с Гитлером: ему уже много раз говорили, что Германия готовится к войне, а он кричал:

— Вы хотите поссорить меня с Гитлером! Вы что, советскую власть запугать хотите?

А когда Сталин кричал, это было опасно — потом начинали исчезать люди.

Из Кремля дали указание — не поддаваться на провокации, не укреплять границы, не подводить к границам регулярные части, чтобы не спровоцировать Германию на ответные действия: у Советского Союза есть договор с Германией о ненападении, и мы соблюдаем условия этого договора. По той же цепочке указание Кремля пошло вниз, и всем комиссарам было приказано предупредить бойцов, чтобы в частях не было никаких подозрительных слухов и никакой паники.

19 июня капитан Богданов, комиссар дивизиона, в котором служил сержант Саша Липовский, проводил с бойцами обычное ежедневное занятие — политинформацию; в руках у него была газета «Правда» от 14 июня:

— Товарищи бойцы, если вы услышите, что местные румынские жители, которые перешли границу в нашу сторону, сообщают, будто видели на границе немецкие войска, то имейте в виду — наше командование считает, что верить в это не нужно, это просто провокация. Вот, об этом написана статья в главной газете нашей родной коммунистической партии, — он потряс развернутой газетой. — Вот тут черным по белому написано: ничто не предвещает нападения на нас. Наше родное советское правительство и лично товарищ Сталин соблюдают условия советско-германского договора о ненападении. А наши патриотические чувства всегда на стороне правительства и великого Сталина. Как раз сегодня через границу ушел в сторону Германии железнодорожный эшелон с цистернами бензина. Дружественная Германия испытывает недостаток в энергетических ресурсах, и мы, по условиям договора, ей помогаем. Товарищ Сталин дал указание не поддаваться на провокации. Наша Красная армия — это самая сильная армия в мире. Если какой враг сунется к нам, он получит от нас такой отпор, что долго будет чесать бока, и об этом знает весь мир. Но сейчас ничего не предвещает нападения.

Бойцы слушали без интереса — комиссар знает, что говорит: раз не предвещает, так не предвещает. Их приучили слепо верить всему сказанному. Основная задача армейских комиссаров состояла в воспитании патриотизма, а патриотизм сводился к безграничной любви к Сталину и непоколебимой вере в непогрешимость и правильность всех его указаний. Что бы ни произошло, солдат все равно ни в чем не виноват. Булат Окуджава написал об этом абсолютно точно: