Читать книгу "Ведьма и закон. Игры вестников - Евгения Чепенко"

Маруся сосредоточенно рассматривала пальцы рук и изредка принималась покручивать тонкое бронзовое колечко. Это люди золото да серебро носят, а в миру ценится «первая бронза», та самая, которую когда-то в Иномирье занесли переселенцы. Большая часть изделий того времени хранится в земельных музеях и порой встречается в музеях Иномирья, малая же часть сосредоточена в частных руках и в качестве семейных реликвий передается от поколения к поколению. Украшение на пальце Руси не имело отношения к ее семье и досталось ей не от матери или бабушки, хотя последняя и сыграла в сем процессе немаловажную роль. Колечко подарил змий Вукола, большой любитель вина, мудрости, поэзии и бабули. Любила ли его сама бабуля или нет, Маруся не знала, но вслед за Береславой в годы отрочества звала пламядышащего не иначе как Куля или дед Куля, на что змий не гневался.

Один из присутствующих поерзал в кресле – это единственное, что прервало неестественную тишину, царящую в кабинете Ярослава. Руся исподлобья оглядела так называемых экспертов и вновь уткнулась в свое колечко. Есть в ее новой профессии моменты, от которых откровенно не по себе. Примером могло послужить происходящее. К чему было тащить ее сюда? Куда как логичнее было бы изучить материалы ее личного дела, уж затем вызывать на беседу. А так… Что за особая мода?

– Читали ли вы отчет вашего руководителя?

– Нет. – Маруся подняла голову и прямо взглянула на говорящего. Первый вопрос за десять минут, что она тут провела.

– Он характеризует вас положительно. Его рекомендации связаны со специфическими фобиями. Вам предписывается систематическая десенсебилизация[2].

– Хорошо.

Больше вопросов не последовало.

– Вы свободны. – Ярослав эту фразу произнес с едва уловимой улыбкой победителя.

Маруся поднялась, вежливо кивнула собравшимся и, горделиво расправив плечи, удалилась. За дверьми маячила Женя.

– Ну?

– А змий задери! Я вообще не поняла, зачем туда ходила, – прошептала Козлова.

– Это значит взяли. Поздравляю, – по слогам точно так же шепотом провозгласила Женя и потянула ведьму к столу. – За это надо выпить. У меня есть кофе.

– Куда взяли? – не поняла Руся. – Две недели прошло только.

– А ты не видела того мелкого с кожаным браслетом на полруки?

– Цверга?

– Его.

– И?

– Это сторонний. – Женя протянула Марусе блюдце с чашечкой. – По твою душу. Только Ярослав – не Ярослав, ежели он подчиненных просто так отдаст.

Руся удивленно уставилась на свое отражение в кофе.

– В каком смысле «сторонний»?

– Военный. Вообще у тебя самые неоднозначные показатели среди всех вживленных, так что ты бы заинтересовала «оборонщиков» в последнюю очередь, кабы не одно «но». Выяснилось, что внутри твоей головы произошло нечто темное и непонятное.

– В моей голове в принципе все темное и непонятное, – не удержалась от философского комментария Маруся.

– Не важно, – отмахнулась Женя. – Важно, что воссоздать инцидент с куполом у них не вышло. Они и своих штатных подключали, и троих свободных. По нулям. Ты оказалась единственной и неповторимой.

– Логично. Как землю спасти или жизни чьи-то – это все вокруг. Как в нелепость какую вляпаться – это я, единственная и неповторимая.

Женя указала Русе на стул рядом со своим рабочим местом и прислушалась к происходящему в кабинете начальства. Там явно шла оживленная дискуссия.

– А правильных вопросов ты не задаешь. Надо было спросить, почему они тебя не забрали и не обратились лично.

Козлова едва не поперхнулась.

– А что, так могут?

– Еще как могут и делают. В договоре свободных магов есть три взаимосвязанных пункта, по которым вы обязаны в случае обоснованной необходимости, так сказать, отдать долг социуму. Неужто, думаешь, остальных троих подкупили подопытными поработать?

– Я не знала.

– Тебя спас контракт с Интерполом. А постоянный обезопасит полностью. Так что у Цверга руки связаны. С этого момента эксперимент закончился. Ты в штате. И ты, кстати, всего этого не знаешь, и я не знаю. Мы пьем кофе и болтаем о туфлях.

– Хорошие туфли. Ценные.

– Тоже так думаю. Ярослав велел тебя задержать для личной беседы, так что ты тут сидишь не праздно.

– А можно вопрос? – чуть поразмыслив, решилась спросить ведьма.

– Можно. Но не факт, что будет ответ.

– Вслух, наверное, прозвучит ужасно, но все же… Как ты оказалась здесь?

Женя смущенно улыбнулась:

– Ты первая, кто спросил.

– Серьезно?

– Серьезно. Атум – не шутка.

– Предусмотрительно. Чего обо мне не скажешь. – Маруся досадливо поморщилась. В своих пространных размышлениях о судьбе Кости и его адаптации к местным жизненным реалиям она как-то позабыла, что Ярослав – представитель древнего рода «мировых творцов» и задавать пусть и косвенные вопросы о его личной жизни попросту опасно.

– На самом деле не все так ужасно. Я же знала заранее, что тебя просветили и насчет родства, и насчет родовой принадлежности. Уж лучше б кто сразу в лоб спросил, чем за спиной в ищеек играть.

– Это да.

Женя умолкла и прислушалась к происходящему в кабинете.

– Слышишь бас?

Козлова кивнула.

– Цверг вещает. Значит, уже скоро закончат. Мне шесть лет было. Родителей никогда не помнила, жила с бабушкой. В общем, воспоминания сохранились яркие. Дергаю цветы за сараями в конце проулка, а тут он, весь такой красивый и величественный – раз и пропал. Ну я возьми и прыгни следом с криком: «Дядя, я тебя спасу». От чего спасала, честно говоря, не помню уже.