Читать книгу "Генеральный секретарь ЦК ВКП(б) Иосиф Виссарионович Сталин - Михаил Мухин"

Хотя согласно советской историографии Сталин родился в 1879 г., на самом деле он был на год старше. Во всяком случае, в метрической книге горийской церкви датой рождения маленького Иосифа Джугашвили значится 6 декабря 1878 г., и как минимум до 1920 г. именно эту дату указывал сам Сталин в различных анкетах. Однако 21 декабря 1929 г. Сталин с размахом отпраздновал свое пятидесятилетие, что подразумевало рождение 9 (по старому стилю) декабря 1879 г., и именно эта дата вскоре стала общепризнанной. Бог весть, ради чего Сталин решил пойти на эту мистификацию, но этот исторический анекдот хорошо иллюстрирует простую мысль – изучая историю Сталина и его времени, на веру нельзя принимать ничего – все надо проверять, перепроверять и искать дополнительные доказательства.

И. Джугашвили в 1890 г. (ученик Горийского духовного училища).

Впрочем, вернемся к детству юного Иосифа. Детские годы персон, впоследствии ставших известными, нередко становятся объектом различных околоисторических спекуляций. Это ведь так соблазнительно – объяснить все, что случилось потом, тем, что маленького Рональда дразнили сверстники, или тем, что Иосифа в отроческие годы поколачивал отец. Проблема в том, что детство не бывает (за редкими исключениями) однозначно радостно-счастливым или столь же однозначно безысходно мрачным. На каждое «да» найдется свое «да, но». Итак, с одной стороны, Иосиф родился в семье сапожника, причем если сначала в семье все было тихо-мирно, то спустя несколько лет Виссарион Джугашвили стал выпивать и вскоре ушел из семьи, перестав материально поддерживать жену и сына. Скорее всего, в период, когда Виссарион уже пьянствовал, но еще не бросил семью, Иосиф стал свидетелем бурных скандалов, а возможно – и подвергся рукоприкладству от отца. После ухода Виссариона все обязанности по обеспечению семьи легли на мать Иосифа – Екатерину Джугашвили (в девичестве – Геладзе). Не везло маленькому Иосифу и со здоровьем. В результате врожденного дефекта на ноге срослись два пальца, после перенесенного заболевания лицо было испещрено оспинами, а после несчастного случая у Иосифа на всю жизнь левая рука осталась малоподвижной. На первый взгляд – все кристально ясно. Мальчик из неполной семьи, рано попробовавший и родительские побои, и нужду (ну что там могла заработать одинокая женщина без образования в глухой провинции?), подвергавшийся насмешкам сверстников (дети бывают ох как жестоки, особенно к тем, у кого есть физические недостатки). В общем – эталонное детство профессионального революционера, так?

И. Джугашвили в 1893 г. (выпускник Горийского духовного училища).

Так, да не так. Как только мы начинаем разбирать уже вроде сложившуюся теорию по пунктам – она начинает рассыпаться в руках как карточный домик. Отец был груб и жесток? Может быть. Но впоследствии Сталин утверждал в интервью: «Мои родители были необразованные люди, но обращались они со мной совсем неплохо». У мальчишки плохо гнулась рука? Безусловно. Но нет никаких свидетельств того, что юный Иосиф стал изгоем среди мальчишек Гори. Много позже, в 1944 г., Сталин лично распоряжался о материальной помощи своим однокашникам по духовному училищу. Вряд ли он стал писать прочувствованные записки тем, кто много лет назад травил и обижал его. Семья Джугашвили жила в бедности? А это как посмотреть. Разумеется, они не роскошествовали, но тем не менее за счет помощи от государства и покровителей Иосиф смог поступить сначала в духовное училище, а затем – и в семинарию. Для многих сверстников Иосифа, игравших с ним на улицах Гори, это была сногсшибательная карьера, о которой они не могли и мечтать. В целом детство Иосифа Джугашвили не позволяет говорить о какой-то предопределенности. В детские годы Иосифу иногда улыбалось солнышко, но бывали и ненастные дни, однако в 1894 г., когда Иосиф окончил Горийское духовное училище и поехал в Тифлис поступать в духовную семинарию, ничто не предвещало его ухода в революцию.

Итак, в 1894 г. Иосиф Джугашвили впервые попал в большой город. Впрочем, любоваться городскими диковинами у Иосифа времени не было. Быт семинаристов носил полуказарменный характер – шесть дней в неделю они учились до трех часов дня, а после пяти им уже запрещалось выходить на улицу, относительно свободным оставалось только воскресенье. Надо отметить, что юный Джугашвили поначалу серьезно взялся за учебу. За первый класс он был признан восьмым по успеваемости, а за второй класс – и вовсе пятым. Надо признать, для провинциального юноши из бедняцкой семьи – отличный результат. Но чем дальше, тем меньше Иосифа интересовала учеба и тем больше его охватывали бунтарские настроения. Что послужило причиной ухода молодого человека в революционную деятельность? Трудно ответить однозначно. Действительно, порядки в семинарии были жесткие. Нередко проводились обыски вещевых ящиков семинаристов и за чтение не рекомендованной (не запрещенной, а просто – не рекомендованной) литературы провинившемуся грозил карцер. Незадолго до поступления Иосифа в семинарии прошла забастовка учащихся, требовавших либерализации режима – как видим, недовольство жизнью в семинарии проявляли многие, было бы странно, если бы Джугашвили остался бы в стороне от этих настроений. Следует также учитывать и возрастной фактор. Как говорится, «тот, кто в двадцать не радикал – у того нет сердца…». К 1898–1899 годам молодой Иосиф Джугашвили как раз вступил в пору «возрастного радикализма», когда хочется все переделать по-новому, не так, как раньше. Впрочем, двадцать лет раз в жизни исполняется каждому, но не каждый становится профессиональным революционером. Нельзя скидывать со счетов и общую ситуацию в Закавказье в конце XIX века – в крае стремительно шел процесс индустриализации, прокладывались железные дороги, появлялись новые заводы и нефтяные промыслы. Все это сопровождалось характерными для периода капиталистического становления социальными коллизиями – ростом социального неравенства, жесткой эксплуатацией, практически полным бесправием наемных рабочих перед хозяином. Подробное изложение социальной ситуации на рубеже XIX и XX веков вызывает возмущение даже у нас – читающих архивные документы из относительно благополучного XXI века, что уж говорить о современниках. Недаром в те годы марксизм, как социальное учение, распространялся в России ураганными темпами. Разумеется, Иосиф рано или поздно должен был познакомиться с новой идеей. Познакомиться – и принять всей душой.