Читать книгу "Как выйти замуж за шпиона - Ванесса Келли"

18 июня 1815 года

Ватерлоо

Смерть вцепилась когтями в его сапог.

Протерев глаза от песка и пота, капитан Уильям Эндикотт, по прозвищу Волк, увидел человека, лежавшего у его ног. Это был французский кирасир, один из офицеров элитной роты кавалерии Бонапарта. Когда Уилл только спрыгнул со своего коня, стараясь не наступить на сплетение мертвых тел, он решил, что офицер мертв. Битва словно волной сбила тела в кучу – та самая безжалостная битва, что прорвала непробиваемое каре британской пехоты.

Да, кавалерист, лежавший ничком на мокрой земле, был еще жив, и рукой в перчатке отчаянно цеплялся за ногу Уилла.

Выругавшись сквозь зубы, Уилл вытащил из ножен саблю и осторожно толкнул офицера мыском сапога. Француз дернулся, как будто его ударили, а затем зашелся в кашле, пытаясь выплюнуть грязь, забившую рот.

Святой Иисусе!

Бедолага, явно получивший серьезные ранения, был не в состоянии двигаться и тонул в жидкой грязи после проливного ночного дождя, доходившей почти до лодыжек. Его глотка наверняка забита кровавым комом и еще бог знает чем.

Долгие часы бесконечного яростного боевого противостояния привели Уилла в бесчувственное состояние. Он видел, как сотни людей и лошадей взлетали на воздух, были затоптаны или разрублены на куски на поле брани, и этот умирающий человек тронул его сердце. Уилл опустился на колени рядом с раненым кирасиром, повернул того на бок и постучал ему по спине, помогая откашлять отвратительную черную массу. Когда раненый смог дышать, Уилл осторожно перевернул его на спину.

Офицер открыл затуманенные глаза, полные боли и ожидания приближающейся смерти. Из раны в его груди сочилась кровь, пропитывая узнаваемую, цвета красного вина, форму 13-го французского полка. Правда, сейчас цвет формы был почти не различаем под слоем грязи.

Потрескавшиеся губы офицера чуть приоткрылись, и он прошептал:

– Merci, monsieur[1].

Уиллу казалось, что он уже не в состоянии испытывать какие-либо чувства – ярость или сожаление, например, и даже его печаль, похоже, оказалась погребена под изуродованными телами его бесчисленных друзей и людей, которых он знал многие годы. Важно было только выжить и делать то, что приказывал его командир. Но сейчас чувства словно пробудились и поднялись черной волной из глубины души, угрожая сдавить горло. Нет, ярость вызвал не офицер, лежавший у его ног, он не видел в нем врага, с которым так отчаянно бился целый день. Он ясно и мучительно представил себе одинокую смерть этого человека, солдата, который всего лишь выполнил свой долг, как и другие несчастные души – англичане, шотландцы, французы, пруссаки. Они всего лишь выполняли приказ сражаться с противником до полного его уничтожения. И страшно было осознавать, какой ценой это делалось.

Француз вновь закашлялся, и кровь хлынула из его горла. Он еще раз попытался вдохнуть, но вскоре затих, а его взгляд остановился и остекленел. Уилл опустил ему веки, а затем устало поднялся на ноги, стараясь отогнать от себя тревожные мысли, вызванные смертью вражеского офицера.

У него закружилась голова. Он попытался убедить себя, что это всего лишь страшная усталость, нехватка питья и еды, долгие дни постоянного напряжения и пренебрежительное отношение к физическим потребностям. Уилл и раньше участвовал в сражениях, а также вел опасную разведывательную работу на Пиренейском полуострове. И делал он это, почти не испытывая страха и сомнений в необходимости этой работы. Но в данный момент произошел какой-то грандиозный психологический сдвиг, который угрожал изменить его мироощущение. Перед ним словно разверзлась бездна – темная, полная неизвестности.

Уилл потрепал по гриве своего боевого коня, прислонился к верному другу, наслаждаясь его животной силой и даже едким запахом лошадиного пота. Казалось чудом, что на поле смерти рядом с ним находится живое существо.

«Черт возьми, глупец, возьми же себя в руки!»

Сейчас не время терять голову, словно ты неопытный новобранец. Отступление Наполеона превратилось в разгром его армии, и союзническая кавалерия перегруппировывалась, чтобы преследовать его войска. Уиллу нужно было как можно скорее найти солдат, оставшихся от его полка, и присоединиться к ним. Во время боя он без отдыха курсировал между полками, передавая приказы Нельсона командирам. Под ним застрелили двух коней, а его правая рука адски болела от напряжения – он безжалостно размахивал саблей в гуще французской пехоты. Уилл стал одним из тех немногих счастливчиков, которым удалось выжить, получив всего лишь несколько порезов, небольшую рану на спине и удар по голове, когда его выбросило из седла взрывной волной.

Ну а поскольку он выжил, то настало время найти то, что осталось от 1-го Королевского драгунского полка, и вернуться к своим обязанностям. Союзническая бригада – три кавалеристских полка, включая 1-й королевский, – понесла вчера огромные потери в первой кровопролитной атаке, были убиты и несколько офицеров. Майор Дорвиль, полковой командующий Уилла, будет искать его, чтобы он помог собрать подразделение и не дать врагу передышки во время бегства.

Уилл спокойно переждал у дороги, по которой тащился полк стрелков, точнее то, что от него осталось. Когда полк прошел мимо, Уилл уже собрался вскочить в седло, как вдруг знакомый голос окликнул его. Уилл повернулся и поднял руку, приветствуя офицера, галопом подъезжающего к нему на черном боевом коне. Он почувствовал невероятное облегчение.

Это был его друг Алек – крепкий молодой шотландец в забрызганной грязью форме «Черной Стражи» – Королевского шотландского 42-го пехотного полка. Понятное дело, капитан Алистер Джилбрайд прибыл в театр военных действий прямо с бала у герцогини Ричмонд, чтобы присоединиться к своему полку в Катр-Бра. Сорок второй шотландский полк сильно пострадал в битве, но все же умудрился совершить быстрый марш-бросок к деревне Ватерлоо, где пехота отлично показала себя. Но ряды полка существенно поредели, и Уилл потерял Алека из виду. Он тихонько прошептал благодарственную молитву, что его другу удалось уцелеть.

Спешившись, шотландец заключил Уилла в крепкие объятия, похлопывая по спине. Алек иногда весьма экстравагантно проявлял эмоции. Уилла трудно было назвать тщедушным человеком, но его друг поистине обладал крупным телосложением. Лишь немногие способны были одолеть в драке этого широкоплечего воина. Но, как ни странно, для человека его комплекции Алек был удивительно стремителен и ловок и мог стать причиной гибели многих французов. Один из самых успешных шпионов Веллингтона, он стал компаньоном Уилла в нескольких военных миссиях на Пиренейском полуострове.

Как и Уилл, Алек был одним из незаконнорожденных сыновей английского принца. Уильям и Алистер были кузенами, которых свели вместе общие интересы и обязанности, а также тот факт, что статус королевских бастардов временами отделял их от приятелей-офицеров и прочих членов светского общества. Уилл уже давно научился игнорировать перешептывания сплетников, хотя грубые и жестокие насмешки порой больно ранили его. Но этого нельзя было сказать об Алеке. Тот в ответ на издевательские намеки о его сомнительном происхождении нередко вступал в драку. Уилл пытался убедить брата, что на самом деле не так уж важно, о чем судачат у них за спиной, но втайне тоже болезненно переносил сплетни.