Читать книгу "Бабушка на сносях - Наталья Нестерова"

На планете Земля, в городе Москве, недалеко от метро «Шаболовская», в отремонтированной пятиэтажке находится удивительное место. Если бы я не считала действия «рамочников», отыскивающих с помощью двух рогаток воду под землей или участок для будущего храма, натуральным шарлатанством, то сказала бы, что моя кухня счастливым образом попала на источник земной благодати. В углу кухни, совершенно не гармонируя с остальной мебелью, стоит старое кресло. Потертая обивка целомудренно прикрыта наброшенным пледом. Случается, гость плюхается в мое кресло, вызывая у меня такой же душевный дискомфорт и смущение, как если бы он попросил поносить мое нижнее белье.

Когда, придя с работы или утром, едва разлепив веки, я сижу в кресле и пью крепчайший кофе, мир перестает меня волновать. Войны, землетрясения, террористические акты, дрязги на работе, скандальные соседи, гололедица, жара, безденежье — все мимо. Проблемы, которыми я утыкана, как дикобраз иголками, отпадают. Дикобраз без иголок, наверное, похож на заурядную свинью. Пусть! Внешний вид в этот момент меня тоже не заботит.

Подобное психотерапевтическое место-кресло есть у многих людей. Во всяком случае, потертое кресло с наброшенным старым пледом описано во многих романах. Интересно, другие люди так же, как я, опытным путем свили себе воображаемое гнездышко?

Прочла статью в женском журнале о том, как избавиться от плохого настроения и плаксивости, если вас обидел начальник, изменил муж или любимая кошка попала под трамвай. Нынешние публикации под стать времени. Раньше было время раздумий, теперь — действий. Раньше в статьях пространно рассуждали, теперь дают конкретные упражнения по избавлению от комплексов. Упражнение предлагалось следующее: сесть на стул, закрыть глаза и снова припомнить все самые обидные, хлесткие, обжигающие слова, которые вызывают чувство собственной никчемности, или растерянности, или агрессии. Вернувшись в униженное состояние, хорошенько его прочувствовав, нужно встать со стула и мысленно оставить на стуле все обидные ощущения…

В искомом состоянии крайнего раздражения (уже не помню, по какому поводу) я плюхнулась в кресло и, не закрывая глаз, воскликнула:

— Да пошли вы все к чертовой бабушке! Стульев в доме не хватит оставлять на них идиотские обиды! Села и забыла! Сидю и не помню!

Но сегодня магическое кресло не действует. Я забралась в него с ногами, передо мной чашка кофе и пачка сигарет. Пропади все пропадом!

Крепкий кофе и табак мне вредны. Я беременна!

В сорок восемь лет и без пяти минут бабушка!

Последние несколько месяцев моей любимой темой в разговорах с подругами было прославление женского климакса. Отличный период! Ни тебе регулярных недомоганий и страхов запятнанной одежды, экономия денег и сплошная благодать! Я радовалась тому, что вступила в естественный возрастной период без сопутствующих горестей: депрессии, упадка сил, отливов-приливов. Живи и наслаждайся!

Двадцать шесть лет назад, когда я носила своего сына, в начале беременности регулярно прибегала к врачу:

— Он шевелится! Я чувствую!

— Еще рано, — охлаждала мой пыл доктор, — Это вы чувствуете биение брюшной артерии.

Поэтому и теперь я пришла к врачу, когда моя брюшная артерия что-то уж сильно и регулярно стала пульсировать. Как же, артерия! Восемнадцать недель, все сроки для аборта пропущены. Он уже шевелится.

Вот и сейчас: тук-тук, тук-тук. Я смотрю на свой живот — нисколько не вырос, все юбки сходятся, а внутри свернулся клубочком… Господи! За что мне?

Посетила я не одного, а группу врачей. С «артерией» пришла к хирургу, он отправил меня к гастроэнтерологу. Испуганным носителем экзотической болезни я переползала из кабинета в кабинет районной поликлиники, пока не оказалась у гинеколога и не услышала приговор. Отказалась верить, бросилась в платный медицинский центр, к «женскому специалисту», берущему за прием полторы тысячи рублей. Он диагноз подтвердил и подробненько обрисовал перспективу.

В моем преклонном возрасте очень велик риск родить дауна или какого другого урода. Кроме того, если в моем теле имеется микроскопический зачаток опухоли, то во время беременности она расцветет пышным цветом. Научно-популярную лекцию мне прочитал, денежки отрабатывал:

— Ежесекундно в организме человека образуются сотни раковых клеток. Но другие клетки, так называемые киллеры, их подавляют. Во время беременности, когда все силы организма направлены на то, чтобы вырастить и выносить плод, иммунитет матери резко ослабевает, активность киллеров падает. Поэтому строжайше запрещено рожать женщинам, перенесшим онкозаболевания или с подозрениями на них. По этой же причине позднородящие мамы, и особенно имевшие большой перерыв между родами, редко доживают до совершеннолетия своих чад.

Словом, перспектива у меня получается радужная дальше некуда — произвести на свет кретина, который к тому же станет моим могильщиком.

Доктор, лысоватый сорокалетний мужчина с таким гладким лицом, словно никогда не бреется, смотрел на меня профессионально ласково и сочувственно. Он уже давно имеет дело с женщинами, причем с психически неуравновешенными.

Ведь его пациентки либо страдают от нежеланной беременности, либо никак не могут понести. А если они счастливо ждут ребенка, то с головой у них все равно непорядок, именуемый психозом беременных. Очевидно, доктор укрепился в мысли, что с нами надо разговаривать как с детьми или умственно отсталыми — спокойно и доброжелательно, но припугнуть, если надо.

Врач прямо не сказал, а намекнул, что помочь мне можно. По медицинским показаниям беременность можно прервать на любом сроке. Очевидно, это дело противозаконное, потому что доктор ходил кругами. Рассказывал, что в сумасшедших домах (хорош примерчик!) или в фашистских концлагерях (того краше!) методику давно отработали.

— Но вы не пугайтесь! — жужжал он. — У вас может обнаружиться.., как бы обнаружится, заболевание сердца или та же онкология.

— А как это на практике происходит? — промямлила я.

— Не думаю, что пациенткам следует это знать.

Но вы, Кира Анатольевна, человек образованный, передовой, следовательно, дотошный, поэтому вкратце объясню. Все под наркозом! В полость матки вводят специальный раствор, плод погибает, вызываются искусственные роды. Все под наркозом, — повторил он. — Через месяц будете вспоминать это как страшный сон, не более.

Вздохнуть свободно? Забыть? Страшный сон?

Это мечта из мечт.., мечтов.., мечтаний — запуталась. Действительно, голова не варит, хотя и кипит.

С доктором я попрощалась, сказала, что подумаю. Он дал мне номер своего сотового телефона.

Если соглашусь на операцию, по телефону скажет ее стоимость и назовет дату. Конспиратор!