Читать книгу "Ласточка - Наталия Терентьева"

Ника шла по узкой тропинке, задевая ветки рукавами. Тишина вокруг была такая, что шорох от ее шагов и шуршанье веток о легкую куртку казались громкими.

Ника услышала сигнал телефона в кармане.

Ты где летаешь? :) Все уже собрались.

Ника убрала телефон обратно в нагрудный кармашек и слегка улыбнулась. Так все изменилось в ее жизни за эту неделю. Хорошо, что отец уговорил ее поехать. Он пока не знает, сколько новых впечатлений, знакомств и чувств появилось у нее. Она расскажет, обо всем расскажет отцу. Или почти обо всем.

Ника перепрыгнула через расщелину в земле. Жаль и… хорошо, что отец не смог поехать. В этом лагере есть и целые семьи, некоторые живут вместе в палатках, некоторые отдельно. Взрослые – во взрослой части лагеря, дети – в детской.

Ника долго отбивалась, не хотела ехать в лагерь, где нужно спать в палатках, где она никого толком не знает. Какие-то мальчики из ее школы – не в счет. Ника договорилась с отцом – если ей не понравится, она возьмет билет и улетит из Симферополя в тот же день.

Но как только Ника увидела этот берег, плато, как будто срезанное огромным ножом, живописные вершины гор вокруг, чистейшее море, бескрайнее и безбрежное, зеленые просторы предгорий, она забыла обо всех своих страхах. В такой красоте и не хочется спать иначе, чем в палатке, чтобы быть близко к земле, к морю, на него можно смотреть бесконечно и никогда не насмотреться.

В первый же день после обеда к ней подошел мальчик и сказал:

– Привет, я тебя знаю. Мы в одной школе учимся.

– Да? – удивилась Ника. – Ну, привет.

– А теперь я к вам в класс перехожу. Ты ведь в «А»?

Ника кивнула, с интересом разглядывая подростка. То ли ему шел загар, то ли он правда такой симпатичный. Ярко-голубые глаза, гладкая кожа, растрепанные выгоревшие волосы, светлые брови, высокий лоб, с несовершенствами, правда, но куда от этого деться в их возрасте… Да, точно. Она смутно помнила этого высокого парня, который учился в параллельном и часто приезжал в школу на велосипеде, но даже не знала, как его зовут. Параллелей теперь в школе много, всех не упомнишь.

– Хорошо учишься? – спросила Ника, видя, что тот топчется и не знает, что еще спросить. Ника его разглядывала, он явно засмущался, от стеснения смеялся сейчас без причины.

– Хорошо! – закивал подросток. – Не так хорошо, как ты, конечно…

– Ты знаешь, как я учусь? – удивилась Ника.

– Кто же этого не знает! – опять засмеялся Кирилл, как будто Ника удачно пошутила. – Ты же спортсменка… то есть… ну там… олимпиады… по математике… Не помнишь? Вместе ходили осенью…

– Нет. – Ника извиняющееся пожала плечами.

Кирилл хмыкнул.

– Вот видишь… И еще на вручении аттестатов за девятый класс объявляли, что ты – лучшая ученица. Мои родаки очень расстраивались, что это не я. Ты экзамены лучше всех сдала, математику хорошо написала, да?

– Ну да… – рассеянно кивнула Ника. – Что мне с того?

– В смысле?

– Я привыкла к этому, – пожала плечами Ника. – И потом, в нашей школе не так уж трудно быть лучшей.

– Почему?

– Евреев нет.

Кирилл от неожиданности засмеялся, потом перестал смеяться, нахмурился.

– Не понимаю.

– А что тут понимать? Крепкие середнячки, а также те, кому учиться не нужно совсем. Я на их фоне звезда.

– Ты всегда так разговариваешь?

– Всегда. Продолжим разговор? Или всё, наговорились? – Ника насмешливо посмотрела на мальчика и хотела уйти.

– А ты ничего, – неожиданно сказал Кирилл. – Я вообще не думал, что ты сюда тоже приедешь… То есть… Гм… Я – Кирилл…

Ника увидела, как по загорелой щеке подростка стал разливаться неровный румянец.

– А ты как сюда попал? Занимаешься в туристическом клубе? – спросила Ника, чтобы перевести разговор.

– Да… то есть… что я говорю… нет… просто… – Кирилл взъерошил короткие волосы и засмеялся. – Кислорода много, перегорает в голове что-то… Короче, родаки решили, что мне надо пожить без бытовых удобств…

– У тебя слишком много удобств в Москве? – прищурилась Ника. Неужели этот мальчик – мажор? Так с виду и не скажешь. Приятный, умненький, слова складывает по крайней мере, не все мальчики в его возрасте могут хорошо изъясняться… А почему бы ему не быть приятным и складно говорящим?

– Хватает удобств, – кивнул Кирилл.

– Ты богатый? – просто спросила Ника.

– Наверно, да. Смотря с чем сравнивать. У вас в классе есть девочка, чей отец гораздо богаче.

Ника удивленно посмотрела на мальчика.

– Откуда ты так точно знаешь?

– Он часть нашего бизнеса недавно поглотил.

– Чем занимается твой отец?

– Ну там… разным… торговлей… Я точно не знаю. А твой?

– Мой… – Ника замялась, как обычно, когда заходил разговор о занятии ее отца.

Кирилл не так понял ее заминку.

– Проехали! – махнул он рукой. – Я вообще никогда не думаю о социальной разнице!

Ника засмеялась.

– Молодец. Я тоже. Мой отец – программист.

– Здорово, нужная профессия.

Ника взглянула на мальчика. Что бы он сказал сейчас, если бы узнал, какого рода программами занимается ее отец и какое у него офицерское звание? Она сама в точности не знает подробности его работы, но степень ее секретности знает точно. Заграницу они в последние годы предпочитают не ездить. «Так спокойнее!» – объясняет обычно отец, когда они берут билеты в очередную поездку по России. «Точно знаю, что нас с тобой не украдут вражеские спецслужбы и не будут пытать!» Ника, уверенная, что отец шутит, тем не менее привыкла соблюдать все правила предосторожности, о которых он время от времени ей напоминает. Правило номер один – не болтать о том, чем занимается Антон, ее отец, раз уж так вышло, что Ника об этом узнала, а узнала она случайно, когда в доме творилась неразбериха два года назад, когда все это случилось с братом и потом с матерью… Правило номер два – даже не заикаться о том, что отец – офицер. Программист и программист, этого достаточно для посторонних.

– Мой отец – офицер, – неожиданно для самой себя сказала Ника. Да, это нельзя говорить. Но неужели она будет терпеть снисходительность этого голубоглазого мажора, чей отец занимается «разным… торговлей…»!

Кирилл тут же с огромным интересом переспросил:

– Офицер? Программист? Так бывает? И чем он занимается? Дешифровкой? А-а, я понял, он – фээсбэшник, да? Здорово… Расскажешь?