Читать книгу "Маша - звезда наша. Книга 1. Маша и Позитивный мир - Анна Гаврилова"

Я очнулась без одежды, обуви и документов. Даже книги, над которой размечталась, в руках не было. Вокруг — бескрайняя степь, над головой безоблачное небо и палящее солнце. И всё. Больше ничего. Только я, вся такая изумлённая, в этой степи лежу.

Внезапный порыв горячего ветра лизнул кожу, и я жалобно застонала. Потом собрала волю в кулак и приняла сидячее положение. А в следующий миг почувствовала — со мной что-то не так. Голова была непривычно тяжёлой, причём точно не от мыслей.

Я инстинктивно подняла руку и прикоснулась к волосам. Тут же вцепилась в них обеими руками и застонала уже в голос. Просто модной стрижки, которую сделала буквально на днях, не было. Вместо неё — ну прямо грива.

Оценить длину волос я пока не могла, но, по ощущениям, они доходили до самой попы. А ещё цвет — родной, каштановый, тот самый, который я лет пять уже не видела.

Осознав сей факт, я состроила жалобную рожицу и аккуратно встала на четвереньки. И вот только после этого смогла подняться на ноги. Вернее, подняться, чтобы тут же пошатнуться и едва не упасть.

Проблема моего равновесия заключалась в центре тяжести, который почему-то сместился. Грудь непривычно тянула вперёд, а попа, наоборот, назад. Я хотела запаниковать, но беглый осмотр плюс ощупывание выдали совершенно чудесные результаты. Мой второй размер превратился в полноценный четвёртый, а попа, которая всю жизнь была плоской, округлилась.

Я так удивилась, что не поверила и ощупала себя ещё раз. Потом пригляделась и поняла — изменения не только груди и попы коснулись. У меня ещё талия сузилась, и ноги удлинились! Вдобавок на теле не осталось ни единого волоска. То есть вообще. Совсем!

Последнее, конечно, порадовало, но заставило задуматься — а брови-то на месте? И вообще — что с лицом? Оно моё или как?

Новое ощупывание сомнения насчёт бровей развеяло. Да и лицо, по ощущениям, прежним осталось. По крайней мере, надежда на такой исход была.

Так, а что с надеждой на спасение?

Словно по закону подлости, над головой раздался крик. Причём до того противный, что по спине тут же побежали мурашки. В бездонной лазури появилось нечто, сильно напоминающее птеродактиля. Этот момент заставил нервно сглотнуть и слегка присесть.

А крылатая штука заложила крутой вираж и заорала снова. Спустя пару минут к ней присоединилась ещё одна тварь.

Радость, вызванная внезапным преображением, тут же попятилась, а я затравленно заозиралась. Огляделась, чтобы прийти к очень неприятному выводу — степь, мать её, бескрайняя!

Я сделала два шага вперёд и тихонечко взвыла. Земля оказалась сухой, а трава до того колючей, что босиком больше пары метров не пройти. То есть птеродактили птеродактилями, а убежать невозможно. И вокруг действительно ничего! И я, блин, совершенно одна!

— Это всё от того, что не смогла выбрать, в каком мире очутиться? — простонала жалобно.

К кому обращалась? Ну, разумеется, к богам!

Только боги не ответили, зато на горизонте появилось пыльное облако…

— Лишь бы не ураган…

Я так и застыла — бежать-то всё равно некуда. А спустя несколько минут почувствовала, что земля… нет, не дрожит, а прямо-таки трясётся! Словно на меня стадо носорогов летит. Или…

Задрав голову, я вновь взглянула на кружащих в небе «птичек» и едва не разрыдалась. Только не говорите, что я в какой-нибудь мир юрского периода попала! Я такого не переживу!

Нет, не сказали… А из приближающейся пылюки вынырнула фигура всадника. За ней ещё одна, и третья, и четвёртая.

Считать дальше было бессмысленно — и так понятно, что много. Но главное — это всё-таки не носороги! Это какой-то отряд или даже войско.

Так. Подождите. Какое войско? Я же голая!

Первая идея — прикрыться травой — была отвергнута моментально. Просто вообразила, каким чучелом предстану перед незнакомцами, и рука не поднялась. Зато следующий вариант был куда более реален, и я спешно перебросила волосы так, чтобы прикрывали грудь и всё, что расположено ниже.

Невзирая на густоту гривы, «материала» на то, чтоб закрыть ещё и тыл, категорически не хватало. В итоге я осталась с оголённой попой и надеждой, что смотреть на меня сзади никто не будет.