Читать книгу "Гнев изгнанников - Николай Побережник"

Заимка на берегу Чистого озера

Пожалуй, впору писать сочинение на тему «как я провел лето». А замечательно провел! Обустраивая быт и выстраивая отношения, как говорится, в новой ячейке общества. Еще отрабатывал жалование, будучи оружейником княжеской дружины, на пару с Варасом. Получалось на самом деле не очень, нет, новые рабочие образцы были изготовлены, опробованы, переданы воеводе Тарину, человеку, который помог мне не сгинуть в этом дремучем Трехречье и многому научил. Так что на этом все, не позволяют технологии этого мира большего, да и знаний мне не хватает специфических. Вот и отправили в городище лишь две катапульты, способные метнуть мину на три сотни шагов, и четыре тяжеленных пищали. Была и пятая, но из-за дефекта в литье поддуло ствол при тестовых выстрелах и пришлось ее забраковать. Единственное, что отлично «пошло в серию» так это арбалеты и баллисты, в их изготовлении не было ничего сложного, другие оружейники княжества быстро освоили процесс и включились в работу. В середине лета случилась очень неприятная, и даже трагическая история, князь Талес прислал к нам с Варасом двух колдунов из городища, чтобы я передал им секрет изготовления дымного пороха. Как я не предупреждал, как не рассказывал, но «инструктаж по технике безопасности» впрок не пошел. Буквально через неделю после того, как колдуны с новыми знаниями вернулись в городище и на территории посада стали заниматься изготовлением пороха, там произошел взрыв, а затем пожар, который уничтожил несколько домов. Из-за чего все случилось, оставалось только догадываться, потому как оба колдуна и еще шесть человек погибли при взрыве и пожаре. Народ начал роптать, винить во всем княжеских колдунов, слышал, что даже в гневе забили какого-то ведуна, что безобидно торговал лечебными травами… да, дремучий и скорый на расправу люд живет в Трехречье. После того случая из городища прискакал посыльный от князя с запретом на все работы связанные с огнестрельным оружием. Испугался молодой князь недовольства народа, который только-только стал доверять законному наследнику. Так что провожу теперь три дня в неделю на кузне, изготавливая вместе с Варасом плечи для арбалетов и баллист, наконечники для стрел и в качестве факультатива беру уроки кузнечного дела, да и на деревянных мечах, бывает, сойдемся для поддержания формы. Остальное время изучаю окрестности своей заимки и охочусь, совершенствуя навыки стрельбы из лука и арбалета, а также провожу время с молодой и красивой женой, как я любя называю Дарину – амазонкой…

В этом дремучем мире девушка на выданье может легко решить проблему замужества. Повязала «Девичье сердце» на запястье потенциальному мужу и все – ему не отвертеться. Нет, конечно, проигнорировать выбор девушки можно и выбросить кожаный браслет с побрякушками куда подальше, однако тут вступают в действие традиции и устои этого мира, а еще возможные многочисленные родственники отвергнутой, с желанием обезглавить подлеца. Это я, конечно, утрирую, кто же в здравом уме позволит себя «окольцевать» без взаимной симпатии, чувств и любви, в конце концов, если таковая имеет место быть. Хотя, рассказывали мне: бывало, подпоит баба мужика, да повяжет «Девичье сердце», а еще и при свидетелях, вот уж не позавидуешь потом такому семейному счастью. Я, по незнанию, позволил повязать себе такой браслет на запястье, думая, что это просто безделушка на память… Но, когда все выяснилось, уже испытывал определенные чувства к Дарине, на которые я оказался способен и которые почему-то проявились именно в этом, чужом, опасном, но принявшем меня мире. Сознаюсь, эгоистом я был раньше еще тем, в том, моем мире, откуда провалился в мир этот и очнулся на болотах близ Чистого озера, а на противоположном берегу сейчас стоит моя заимка, построенная на земле, жалованной мне молодым князем Талесом за верность и, чего уж, за оказанные услуги.

Ее сосредоточенный взгляд поверх острия меча не упускал ни одного моего движения. Я сделал шаг назад, и она, словно привязанная, подалась вперёд, при этом дунула вверх на свалившийся на глаза локон черных волос. Мы оба уже прилично устали, поди, четверть часа, не меньше, как длится поединок. Я поменял стойку, переместив левую ногу назад, чем снова попытался разорвать дистанцию… и она решила атаковать! С кошачьей грацией, силой и ловкостью, бросок вперёд и в сторону, еще и какой-то финт обманный крутанула коротким мечом и тут же рубанула им вниз. Я успел в самый последний момент отбить удар, словил ощутимый рикошет в кисть от рукояти, быстро сократил дистанцию, бросив меч, перехвалил ее руку…

– Никитин! – обездвиженная в моих объятьях, возмутилась Дарина, и смешно нахмурилась, надув губы, в которые я ее быстро чмокнул, ослабив хватку и тут же получил от неё резкий тычок в живот!

В ответ я чуть присел и, обняв ее за талию, закинул себе на плечо и пошел к дому…

– Никитин! – тарабанила она меня по спине, – пусти! Батюшка приплыл!

Остановившись со своей «добычей» на плече, я провернулся к озеру, от которого шел Варас с большой плетеной корзиной.

– Балуете? – улыбнулся он, кивнув на воткнутый в землю с пожелтевшей осенней травой деревянный меч.

– Похоже, последние деньки стоят теплые, вот и решили размяться, да ратному делу время уделить.

– Ну, поставь ты ее уже, хоть обниму кровинушку свою, соскучился.

Дарина обнялась с отцом, после чего он пожал мне руку, как всегда крепко и вручил корзину мне.

– Неси в дом, следом сестра плывет, скоро будет, поговорить с тобой хочет.

После этих слов я, честно говоря, немного напрягся, редко Чернава сама к кому-то в гости появляется, обычно мы ее сами проведываем, а тут наверняка каких-то снов опять насмотрелась.

– Наверное, отварами из трав своих опять надышалась, – попытался сострить я, гоня от себя плохие мысли, – вот и спит плохо.

В ответ Варас лишь хмыкнул, не оценив шутки и, подтолкнув меня в спину, добавил:

– Корзину отнеси, пусть Дарина накрывает на стол, а ты выходи, подымим.

Когда я вышел на веранду, Варас сидел на бревне вдоль стены, положив ножны на колени, курил свою трубку с длинным мундштуком и, щурясь, глядел на озеро, о чем-то глубоко задумавшись.

– Она тебе уже сказала, – присел я рядом, – ну, про сон.

Варас кивнул и выдохнул дым.

– Да, судя по твоему виду, ничего хорошего она там не увидела.

– Она вообще ничего не увидела, – повернулся он ко мне, – вот что чудно.

– Это как?

– А вот и Чернава, – Варас показал ручищей на озеро, – уже приплыла, сама и расскажет все…

* * *

Торговый каменок.

Берег Желтого озера.

С появлением иноземных гостей каменок затаился, приутихла торговля, редкие караваны стали ходить из земель Желтого озера в Трехречье, кроме товаров привозя в княжество странные вести. Земли Желтого озера существуют обособлено, давая пристанище всем, кто покинул княжество. Армии как таковой нет, а те малочисленные отряды наемников, что были в распоряжении местных родов, выполняли лишь охранные функции, да кое-как следили за порядком. Встав гарнизоном близ торгового каменка, иноземцы особо себя не проявляли, щедро одарив золотыми монетами, отличающимися от ноготков княжества и весом и размером, иноземцы наняли людей для строительства стен вокруг разбитого весной лагеря. В окруженный временным частоколом лагерь в течение лета прибыло еще несколько отрядов и обозов. Иноземцы вели себя так, будто делают одолжение местному люду своим присутствием.