Читать книгу "Тайный друг - Крис Муни"

Дарби МакКормик заканчивала развешивать окровавленную одежду в сушильной камере, когда услышала свое имя, доносящееся из громкоговорителей. Лиланд Пратт, директор лаборатории, хотел немедленно видеть ее в своем кабинете.

Дарби стянула с рук латексные перчатки, сбросила лабораторный халат и воспользовалась умывальником в отделении серологии. Тщательно оттирая руки моющим средством и щеточкой, она взглянула на себя в зеркало. Через всю левую щеку из-под глаза тянулся тонкий, неровный шрам, полускрытый макияжем. Пластические хирурги сотворили настоящее чудо, учитывая разрушительные последствия, причиненные топором маньяка ее внешности. Дарби сняла резинку, стягивавшую волосы в «конский хвост» на затылке, и темно-рыжие локоны водопадом обрушились ей на плечи. Выходя из комнаты, она насухо вытерла руки.

У письменного стола Лиланда стояла, разговаривая по телефону, худощавая женщина в безупречно-строгом черном деловом костюме — комиссар полиции Бостона Кристина Чадзински.

Женщина прикрыла микрофон ладонью.

— Прошу прощения, я ищу Лиланда, — сказала Дарби. — Он вызвал меня по громкой связи.

— Да, я знаю. Входите и закройте дверь. — Комиссар возобновила разговор по телефону.

Кристина Чадзински стала первой женщиной, занявшей должность комиссара полиции, высшую иерархическую ступеньку в полицейском управлении Бостона. Когда ее имя назвали в числе прочих потенциальных кандидатов, бостонские средства массовой информации сразу же окрестили ее «великой надеждой», которая должна была перекинуть мост через пропасть, отделявшую бостонскую полицию от лидеров общин в районах с высоким уровнем преступности, таких как Роксбери, Маррапен и Дорчестер, где Чадзински родилась и выросла.

За три года ее пребывания на этом посту уровень убийств и тяжких преступлений достиг наиболее высоких показателей за последние несколько десятков лет. Политики решили повесить на Чадзински всех собак, назначив ее на роль жертвенного агнца, и средства массовой информации клюнули на эту приманку, заглотив ее с поплавком и леской. Редакторы колонок новостей и так называемые обозреватели в один голос требовали ее отставки. Чадзински потерпела неудачу, вещали они, потому что не отдавалась работе без остатка, потому что потеряла контакт с рядовыми гражданами с тех пор, как вышла замуж за Павла Чадзински, бывшего директора инвестиционного банка, который превратился в политического маклера, вращающегося в высших кругах политической элиты Бостона. Ходили слухи, что Чадзински намерен баллотироваться в мэры.

— Я должна идти, — закончила разговор комиссар и положила трубку. Она жестом указала на пару стульев с жесткими спинками, стоявших перед казенным письменным столом Лиланда. — Мисс МакКормик, вы знакомы с ОКР?

Дарби кивнула. Недавно сформированный Отдел криминальных расследований являл собой специализированную группу, в составе которой были лучшие детективы, следователи и судебные эксперты. В их задачу входило расследование убийств, изнасилований и прочих тяжких преступлений. Дарби подавала заявление на должность судебно-медицинского эксперта. На собеседование ее не пригласили.

— Эмма Гейл… — продолжила Чадзински, открывая папку. — Я полагаю, вы знаете, кто это.

— Я следила за этим делом по газетам.

В марте прошлого года студентка-первокурсница Гарварда пропала после того, как побывала на вечеринке у знакомых. Восемь месяцев спустя, в ноябре, за неделю до Дня благодарения, ее разбухшее от воды тело выбросило на берег реки Чарльз в том районе Чарльзтауна, который местные жители называют Масленкой. Причиной смерти стал выстрел в затылок.

— Насколько я понимаю, баллистики не смогли привязать пулю к какому-либо предыдущему преступлению, — сказала Дарби.

— Идентифицировать пулю не удалось. — Чадзински водрузила на нос модельные очки в толстой оправе. Да уж, в ее макияж, прическу, одежду и украшения была вложена немаленькая сумма. А обручальное кольцо у нее на пальце украшал бриллиант весом, по крайней мере, в три карата.