Читать книгу "Кровь Охотника - Дмитрий Силлов"

Автор выражает искреннюю благодарность замечательному писателю Александру Мазину за мудрые советы, а также Алексею Аагутенкову и Маргарите Микрюковой за помощь в создании этой книги.

Кулак, похожий на колотушку для отбивания мяса, с еле слышным гудением пронесся над моей макушкой. Поток воздуха шевельнул коротко подстриженные волосы на голове. Хорошо, что я успел присесть, — а то бы Грогги гарантированно сломал мне переносицу и отправил в глубокий нокаут. А так у меня появилось полсекунды, которых вполне достаточно для резкого прямого удара локтем в центр грудной клетки и добавки кулаком в приоткрывшуюся печень противника. Остается только уйти в сторону, чтобы безвольное тело не завалилось на тебя.

Однако тело не завалилось, а лишь крякнуло и снова поперло в атаку.

Вот черт! Он что, из железа сделан?

Мне представилась возможность это проверить — забыв об осторожности, разъяренный Грогги в погоне за мной слишком далеко выбросил вперед правую ногу. Даже если он вообще не чувствует боли и печень у него не ведает, что такое алкоголь, то коленный сустав-то у всех одинаков.

Я от всей души всадил голенью по внешней стороне колена этого буйвола — и мысленно поздравил себя с третьей победой. Мой любимый удар сработал как всегда на отлично — нога вошла куда надо и Грогги, споткнувшись, рухнул вперед. Однако при этом он умудрился протянуть вперед свои лапы, на мою беду оказавшиеся слишком длинными. Хотя в последнее мгновение мне показалось, что они непостижимым образом удлинились еще на несколько сантиметров.

Удар одного из кошмарных кулаков все-таки достал мою переносицу. Второй скользнул по ребрам, похоже не причинив особого вреда. Затылок упавшего Грогги окрасился кровью — но, к сожалению, это была не его кровь, а моя, хлынувшая потоком из сломанного носа.

Но бой все еще не был закончен.

Грогги, приняв кровавый душ, фыркнул и неожиданно резво попытался встать. Несмотря на коленный сустав, который ощутимо хрустнул под моим ударом. Любой другой боец с такой травмой давно бы уже корчился на татами. Надо будет потом выяснить у Папы Джумбо — что сожрал или вколол себе перед боем боец со звучным прозвищем Большой Грогги. Которого я до этого, кстати, в клубе не видел.

Тем не менее Большой Грогги поднимался с татами.

Что ж, бои без правил правил не предусматривают. Тем более что, если мой противник встанет, меня через несколько секунд вынесут отсюда вперед ногами — сломанный нос уже давал о себе знать и головы зрителей покачивались сбоку от меня в темно-багровой дымке, словно протухшие яблоки, на закате вываленные рачительной хозяйкой в грязную лужу.

Я с размаху ударил ногой по голове противника как по футбольному мячу, метя в переносицу, — как вы нас, так и мы вам! Но багровый туман оказался обманчивым и удар пришелся на полдециметра ниже намеченной точки.

Черррт!!!!

Ощущение будто я крокодилу по пасти заехал.

Основание большого пальца проломило твердую преграду и провалилось в дыру, окаймленную осколками зубов, тут же взлохматившими кожу на пальцах ноги. После чего живой капкан захлопнулся, и я невольно взвыл от боли. Проклятые правила, запрещающие проводить бои в обуви! Теперь ноге труба! Если срочно не провести основательную дезинфекцию, бактерии с зубов Грогги вызовут острейшее инфекционное воспаление, излечиваемое только курсом мощных антибиотиков. На которые, кстати, денег нет в принципе.

Всё это промелькнуло у меня в голове за долю секунды, пока я выдергивал стопу изо рта противника. Хорошо еще, что рефлекторный спазм челюстей после моего удара не превратился в укус, которым Тайсон наградил Холифилда, — пожалуй, сомкни Грогги свои жвалы намертво, мясо с моей стопы съехало бы словно шашлык с шампура.

Между тем мой противник, мотая башкой и разбрызгивая во все стороны кровавые слюни, все еще пытался подняться на ноги!

Да сколько ж можно?! На, получи, гад!

Еще два удара здоровой ногой пришлись в висок и в горло Грогги. Всё…

Папа Джумбо бросил на меня слегка обескураженный взгляд, потом наклонился над поверженным амбалом, похлопал его черной ладонью по щеке, после выпрямился и дал отмашку — нокаут.

Обожаю Папу за этот жест! Конечно, когда он машет своими запакованными в белые перчатки граблями не над моею больной головой, безвольно валяющейся на татами наподобие сильно помятой гнилой тыквы. В таком случае уже не до обожания кого бы то ни было. Потому как мыслей нет в принципе и абсолютно все равно, куда потащат тебя два дюжих санитара «скорой помощи», нанятых Папой за фиксированную таксу в сто долларов за вечер. Как все равно это сезйчас Большому Грогги, бережно складываемому на брезентовые носилки теми самыми санитарами в несвежих белых халатах.

Но в следующую минуту у меня появился весомый повод возненавидеть чернокожего руссоамериканца до конца дней своих.

На нашем родном Папа Джумбо изъяснялся так, словно родился не в Республике Конго, а в районе Рублево-Успенского шоссе. Где у него, кстати, в настоящее время имелся нехилый особняк стоимостью примерно в годовой доход вышеупомянутой африканской республики. Этот урод, закончив семафорить, набрал в грудь воздуха и возопил голосом, не требующим помощи мегафона:

— Леди и джентльмены! Только что вы видели убедительную победу нокаутом героя сегодняшнего вечера Андрррея Кррраева по прозвищу Лоу. Однако для того, чтобы стать обладателем главного пррриза, господину Лоу пррридется одержать еще одну победу в показательном бое с чемпионом прррошлого вечеррра Серрргеем Аррртемьевым по прозвищу Мангуууст!

Вот дьявол! Похоже, в связи с финансовым кризисом Папа Джумбо ввел новые правила. Главный приз — тысяча долларов — раньше давался тому, кто победил в финальной схватке. В предыдущих боях проигравший получал сто баксов за участие, выигравший — триста. Итого к концу вечера в случае удачи набегало девятьсот плюс тысяча премиальных. Сумма вполне подходящая для того, чтобы и травмы подлечить, и на жизнь осталось более-менее прилично. До следующего боя, разумеется.

Сегодня же для того, чтобы получить вожделенную тысячу, предлагалось повоевать с четвертым противником. Который, в отличие от предыдущих, не махался наравне с тобой, взбираясь на вершину бойцовской пирамиды, а спокойно разминался в раздевалке, лениво попинывая стокилограммовый мешок, молотя кулаками собственную тень и строя зеркалу зверские гримасы.

Старые правила были просты — первые четыре боя проводят восемь бойцов, потом две пары, составленные из победителей, бьются во втором круге и, наконец, финальный поединок, когда оба бойца измотаны до предела, но, тем не менее, бой идет на равных. Нынче же шансы на победу были практически равны нулю. Особенно в моем состоянии…

— Конечно, победитель может отказаться от последнего поединка, — провозгласил Папа Джумбо, глядя на меня в упор. Его блестящее лицо, подсвеченное софитами, в сочетании с рыбьими глазами навыкате, курчавой седой шевелюрой и пропитанной лаком для волос мефистофелевской бородкой казалось маской африканского демона, вырезанной из черного дерева. — Но тогда финальный приз останется здесь и подождет бойца, который действительно хочет его забрать!