Читать книгу "Принцесса на горохе - Татьяна Осипцова"

* * *

Привычным движением Ирина закрутила на затылке волосы и прихватила их заколкой, затем, натянув перчатки, потащила ведро с водой в дальний угол кабинета генерального.

Начнем, как всегда, от печки, сказала она себе ― сначала этот кабинет, потом кабинеты его замов, напоследок приемная. К половине девятого должна управиться.

Доведенными до автоматизма движениями водя шваброй по ламинату, протирая шкафы и столы, чистя ковры диковинным моющим пылесосом, Ира в который раз возблагодарила судьбу за то, что удалось устроиться в этот банк. Конечно, жаль, что всего лишь уборщицей, лучше бы было трудиться в каком-нибудь из отделов, одеваться в строгие деловые костюмы и невесомые шелковые блузки. Но за неимением гербовой… На что она может претендовать, если последние двенадцать лет приходилось работать уборщицей, зачастую в двух-трех местах, ухаживать за больными или убирать и готовить у разбалованных «новых русских»? И виной тому не отсутствие образования (техникум и два курса института не так уж мало), и не бесхарактерность. Просто так жизнь сложилась…

* * *

Ира вышла замуж поздно, почти в тридцать лет, как раз накануне развала Советского Союза. Вышла не по большой любви, а потому что ребенка очень хотелось. Она не верила, что еще способна любить, ей казалось, что первая любовь оставила на сердце такую броню из шрамов, которую ничем не пробьешь.

Она приложила немало сил, чтобы забыть, как сходила с ума по Андрею, как не видела и не слышала ничего вокруг… Ей было плевать, что он женат, все равно, где с ним встречаться. Они занимались любовью в случайных местах: в квартирах знакомых Андрея, в чужих парадных, а то и просто на укромных полянах в лесу ― выезжали за город на ранних электричках с корзинками, будто за грибами, и возвращались к вечеру ни с чем. Сейчас, оглядываясь назад, эту страсть она оценивала, как болезненную и патологическую. И непонятно, чем Андрей ее прельстил? Его никак нельзя было назвать красавцем: он был тяжеловат и не слишком хорошо сложен, у него не только грудь была волосатая, но и спина! К тому же он был старше Иры на целых двенадцать лет. В том возрасте и в те времена это казалось чудовищной разницей.

Одна из подружек как-то увидела их вместе и описала ее любовника остальным в таких красках, что у Иры пропало всякое желание с кем-либо его знакомить. У девчонок и мужья, и возлюбленные были не в пример выше, стройнее, красивее и умнее. Но Иру не волновал его интеллект, они почти не разговаривали, вернее, Андрей почти всегда молчал. С того первого раза, когда на чьей-то вечеринке он, не прерывая танца, увлек ее в спальню хозяев, защелкнул дверь и властно поцеловал, а затем повалил на постель ― просто, без лишних слов ― Ирина поняла, что это ее мужчина.

Он был груб и напорист, но, побывав в его объятьях, Ира забыла о своих прежних парнях, страсти к которым не испытывала, там было всего лишь девичье любопытство…

Когда они через десять минут вернулись в полутемную гостиную, то казалось, никто не заметил их отсутствия. Комнату заполнял бархатный голос Джо Дассена. Три танцующие пары сплелись в объятьях, остальные о чем-то спорили за столом.

Они вдвоем покурили на кухне. Ира чувствовала себя неловко, а Андрей держался как ни в чем не бывало, только выходя, спросил:

– Телефончик оставишь, или ты замужем? ― и на ее отрицательный ответ сообщил: ― А я женат.

Однако ее телефон запомнил.

Андрей звонил не чаще раза в неделю, а Ира в ожидании его звонка просиживала все вечера дома, дала отставку другим кавалерам, забросила подруг и учебу. Встречались они всего на час-полтора, изредка на целый воскресный день, а вся остальная жизнь превратилась для Иры в ожидание. За то лето она похудела на шесть килограммов, хотя не сидела на диете, и заметно похорошела. Правда, ближайшая подруга высказалась в том смысле, что такие глаза бывают у мартовских кошек… Более счастливого времени, чем эти пять месяцев, в жизни Ирины не было.

Все кончилось так же неожиданно, как и началось. В последних числах сентября Ира поняла, что беременна. Когда решилась сообщить об этом Андрею, в глубине души теплилась надежда, что он скажет: «Я разведусь, давай поженимся». Но услышала совсем другое.

– Может, ты меня захомутать решила таким способом? Но я ведь предупреждал, что женат. Да, секс у нас с тобой великолепный, только я люблю жену и своих детей, и бросать их не собираюсь.

Ира кусала губы, крепясь, чтобы не разреветься, но все-таки не могла не спросить:

– Так для чего же я тебе была нужна, если ты так их любишь?

– Да потому что мы вшестером ― я, дети, жена и ее родители ― живем в двухкомнатной хрущевке с сугубо-смежными комнатами! Жена спит вместе с дочкой, сын на диванчике, а я на кухне. Нам просто негде сексом заниматься! Но ничего, через пару лет очередь на квартиру подойдет…

– Значит, ты со мной просто так, от голода? ― это казалось настолько чудовищным, что не хотелось верить.

– Можешь считать, что так. Я ведь тебе ничего не обещал?.. Нам было просто хорошо вдвоем, а как предохраняться ― сама должна была думать. Если надо аборт с уколом сделать, я знаю где, и денег дам.

Через неделю он привез ее в какую-то клинику, подождал там пару часов и отвез на такси до дома. Больше они никогда не виделись.

Ирина выходила из своего несчастья тяжело. Рыдая в подушку, она исповедовалась лучшей подруге, сетуя на то, что Андрей даже не дал ей номер своего телефона, и она не знает ни его адреса, ни места работы.

На это рассудительная Ольга отвечала:

– И слава богу, и не вздумай через знакомых пытаться узнать, а то будешь еще бегать за ним, унижаться! Ведь совсем ума лишилась из-за этого сукиного сына! Зачем тебе адрес? Ты что, пошла бы с его женой разбираться?

– Пошла бы, ― с полными слез безумными глазами яро кивнула Ира.

– Рехнулась совсем! Его ты этим не вернешь!

– Тебе хорошо говорить, у тебя муж, сын, а у меня даже…

Ира опять зарыдала.

– Вот именно, ― отрезала Олька, ― у меня муж, и я не хотела бы, чтобы он с какой-нибудь шлюхой…

– Это я ― шлюха? ― Ира даже всхлипывать перестала.

– А кто еще? Проститутка ― это за деньги, а шлюха ― из любви к искусству, ― хмыкнула подруга. ― Тебя же с ним больше ничего не связывало.

– Что ты понимаешь! ― запальчиво крикнула Ира. ― Да я, как только его видела… как только он меня касался… меня как током… Он лучший мужчина на свете…

– Обычный кобель, ― вынесла приговор Ольга.

Но Ирина как будто не слышала, или не понимала.

Она убивалась пять месяцев, ровно столько же длился ее роман. А потом принялась «выбивать клин клином».