Читать книгу "Рыцарь - Пьер Певель"

Его звали Лорн Аскариан. Одни говорят, что он принес несчастья, другие утверждают, что своим спасением все обязаны только ему. В его жилах текла черная кровь обреченных героев.

Хроника (Книга Рыцаря со шпагой)

Пепельно-серая луна взошла над столицей герцогств Сарм и Валланс. Она отражалась на глади лагуны, в черных и неглубоких водах которой мелькали светящиеся саламандры. Стояло лето. В небе светились звезды Большой туманности. Ночь была жаркой и душной, запах ила поднимался над каналами и расползался повсюду, проникая в самые темные и уединенные улочки старых кварталов Алансии. В конце одной из этих улочек горел фонарь, а вокруг него роились насекомые. Свет от фонаря падал на дверь, в которую Лорн Аскариан постучал кулаком в кожаной перчатке. Он шел спасать человека, чью жизнь ценил дороже собственной, и не подозревал, что вскоре ему придется дорого заплатить за свою преданность. Ставень на дверном окошке приотворился.

Поскольку капюшон скрывал верхнюю половину его лица, Лорн поднял голову и направил взгляд на окошко. Он ждал, положив ладонь на эфес шпаги, и отблески переменчивого света скользили по его мрачному и неподвижному силуэту.

Окошко захлопнулось, и дверь открылась.

Лорн вошел в дом, а следом за ним — человек, который до этого мгновения, кутаясь в черный плащ, прятался в нише ворот одного из домов напротив. Одрик, так звали этого худого мужчину лет шестидесяти, оказавшись в доме, издал вздох облегчения. Затем он огляделся и увидел засаленные стены, заляпанный грязью пол, дешевые коптящие свечки из желтого воска и порванный посередине прямоугольный кусок ткани в глубине коридора, который исполнял роль занавеси. Подобное омерзительное место было не из числа тех, которые привык посещать достойный слуга королевского сына.

— Невозможно… Он не может быть здесь, — с тревогой прошептал Одрик.

Лорн не ответил.

Человек, открывший им дверь, выглянул наружу и вытянул шею, чтобы посмотреть на небо. Это был высокий и грузный мужчина внушительного вида, как нельзя лучше подходивший для своей работы. С задумчивым лицом он затворил дверь и привычным движением закрыл ее на ключ.

— Грозы все нет, — негромко сказал он.

— Я ищу девушку, — произнес Лорн.

— Тогда вы пришли не в то заведение.

— Ее зовут Лида. Знаешь такую?

Привратник, на поясе которого висела дубинка с гвоздями, смерил Лорна делано-безразличным взглядом. Незнакомец снял перчатки, но по-прежнему скрывал лицо под капюшоном. Его шпага была с широким клинком, скандского образца, с корзинчатой гардой вокруг ладони: грозное оружие, с которым справится далеко не каждый. Из правого сапога незнакомца виднелась рукоять кинжала.

— Так что? — спокойно продолжал Лорн. — Ты знаешь ее?

— Возможно.

Лорн предвидел, что ему придется сыграть в эту маленькую игру. Достав заранее приготовленную серебряную монету, он подбросил ее в воздух. Собеседник поймал монету на лету.

— Лида тут. Что вам от нее нужно?

— Ничего.

— А ему? — хмыкнул привратник, указывая на Одрика. — И ему ничего не нужно?

— Ничего, — невозмутимо подтвердил Лорн.

Человек пожал плечами и дернул за шнурок колокольчика, висевший возле двери.

Тотчас из-за занавеси в дальнем конце коридора показалась худая рука. Она принадлежала невысокой, сухощавой и чересчур ярко накрашенной женщине, которая растянула губы в подобострастной улыбке и с поклоном пригласила посетителей войти.

— Я мадам Вельд, — представилась она. — Прошу вас, следуйте за мной.

За занавесью обнаружилась лестница, ведущая вниз, в полутемное помещение, в котором витали тяжелые запахи.

Из одних трубок выходил дым золотистого цвета, из других — медного. Поднимаясь к низким сводам, дым образовывал рваные туманные облачка; красноватые, светло-желтые, чуть заметно мерцающие, они погружали подземелье в рыжеватый полумрак. В помещении было жарко и душно, а дурманящий аромат кеша усугублял его тягостную атмосферу.

Чтобы войти, Лорну пришлось пригнуться. Выпрямившись, он прищурил глаза и осмотрел зал, не слушая мадам Вельд. Различные смеси смол с кешем, которые здесь можно было курить, интересовали его не более, чем содержание и цена других предлагаемых услуг.

— Заплатите ей, Одрик, — сказал он.

Старый слуга вытащил из складок своего плаща кошелек, достал оттуда три золотые монеты и высыпал их в ладонь женщины.

— Спасибо, мадам. Ваши… Ваши услуги нам не понадобятся.

Сбитая с толку, мадам Вельд замолчала и уставилась на Одрика. Когда она обнаружила, что держит в руке небольшое состояние, то в изумлении округлила глаза.

— Ждите здесь, — скомандовал Лорн.

К кому он обращался — к Одрику или к мадам Вельд? Недоумевая, старый слуга остался на месте и встревоженно смотрел вслед Лорну. Хозяйка, замершая рядом с ним, тотчас перестала улыбаться.

Узкие лежанки стояли на земляном полу. Кое-где они были объединены по три-четыре, однако большинство лежанок располагалось по отдельности, за занавесками. За ними угадывались силуэты сидящих или лежащих людей. Кто-то из них метался в тревожном сне, кто-то обессиленно стонал. В зале дежурила охрана, вооруженная длинными дубинками; это было необходимо, поскольку, хотя кеш обычно не вызывал тяжелого бреда, время от времени требовалось прервать завязавшуюся ссору, выставить за дверь незваного гостя или тихо унести труп. Кроме того, охранники неотрывно следили за девочками-подростками, которые бесшумно перемещались от одной лежанки к другой. Девочки приносили питье, скатывали шарики из смолы, разжигали и готовили трубки, заменяли те, что остыли. Даже если кто-то случайно дотрагивался до девочек, это ничего не значило. Кеш почти не пробуждал чувств; впрочем, для тех, кому требовалась компания, заведение держало нескольких проституток, которые только и ждали, когда их позовут.

Три из них негромко переговаривались, расположившись под тусклым фонарем. Усталые и угрюмые, они тотчас встрепенулись, выпрямили спины и улыбнулись при виде Лорна, который приблизился к ним и снял капюшон. Девушки умели оценить любого человека одним взглядом, и этот им понравился. Он был молод, высок, широкоплеч и привлекателен: загорелый ясноглазый брюнет. От него исходила мужественная уверенность, которая внушала почтение; одежда его выглядела дорогой. Ткань рубашки была превосходной. Кожа сапог — тоже. Что же до серебряного перстня, который украшал его безымянный палец, он, казалось, имел солидный вес.