Читать книгу "Кот ушел, а улыбка осталась - Георгий Данелия"

2012 год, февраль. Сидим в мастерской: Эдик Беляев (режиссер), Саша Храмцов (художник), Слава Бойков (монтажер) и я. Работаем над раскадровкой эпизода «Бункер Пж», анимационного фильма «Ку! Кин-дза-дза». Вошел мужчина. Высокий. Солидный. С осанкой военного. В темном драповом пальто с каракулевым воротником, в каракулевой шапке пирожком. В руке портфель, в другой небольшой фиолетовый потертый чемоданчик. Гость опустил тяжелый портфель на пол, чемоданчик положил на стол.

Снял пальто, шапку, повесил на вешалку. Одернул пиджак.

— Разрешите представиться. Чурин, Александр Петрович, журнал «Броня», я вам звонил.

— Слушаю вас.

— Минуту терпения. Сейчас приступим.

Чурин открыл чемоданчик, это оказался патефон. Достал из портфеля пластинку в футляре, поставил ее на диск патефона. Пустой футляр от пластинки с названием «Военные марши» прислонил к компьютеру. Вставил в паз ручку, завел патефон. Проверил иголку, поставил мембрану на пластинку. Зазвучал марш «Броня крепка и танки наши быстры». Чурин достал из портфеля иконку Божией Матери, поставил на полку за мной. Вынул из портфеля бронзовый подсвечник и свечку. Подсвечник поставил на стол. Свечку вставил в подсвечник. Щелкнул зажигалкой. Извлек из портфеля толстую книгу с названием «История духовых инструментов» и фотографию генерал-майора в золоченой рамке. Их он тоже приспособил на полку. Вынул из портфеля фотоаппарат «Зенит». Отошел к стенке, нацелил фотоаппарат на меня.

— Георгий Николаевич, руки на колени положите. Чуть прямее сядьте. Смотрите в объектив. Так, хорошо. Молодой человек, держи, — он протянул фотоаппарат Эдику Беляеву. — Встань на мое место, сюда смотришь, сюда нажимаешь, больше ничего не трогаешь.

Чурин встал рядом со мной, положил руку мне на плечо, как это делали наши предки на старых фотографиях.

— Готов?

— Готов.

— Все вошло?

— Все.

— Улыбаемся. Снимай. Эдик щелкнул.

— Порядок?

— Порядок.

— Генерала я не перекрывал?

— Какого генерала?

— Прокофьева, Андрея Варфоломеевича, — показал на фотографию в рамке.

— Плечом, чуть-чуть.

— Отставить! Сделаем так. — Чурин взял фотографию генерала и дал мне в руки, — держите, Георгий Николаевич. Прямо перед собой. Чуть-чуть повыше. Хорош. Улыбаемся. Снимаем.

— Вы книгу перекрываете.

— Хрен с ней, с книгой! Ты не отвлекайся, фотографируй!

Потом Чурин попросил Эдика щелкнуть меня одного с фотографией в руках. Потом сам сел на мое место, но фотографию в руки не взял, а поставил рядом с иконой на полку. Потом попросил сфотографировать только генерала с иконой. Потом остановил патефон, пластинку вложил в футляр, отложил в сторону, затушил свечи, аккуратно собрал все в портфель. А пластинку «Военные марши» вручил мне:

— Прочитайте, что тут написано.

Я прочитал: «Создателю фильма "Я шагаю по Москве", режиссеру Георгию Данелия на добрую память. С искренним уважением и наилучшими пожеланиями, от коллектива журнала «Броня», ко Дню метростроевца».

Чурин оделся, обещал прислать журнал с фотографиями, пожал мне руку (его рукопожатие было крепким), забрал портфель, патефон и удалился.

— Коллеги, — обратился я к соратникам, — вы это тоже видели или у меня галлюцинации?

— Тоже видели.

— Запомнили?

— Запомнили.

— Если я когда-нибудь это опишу, подтвердите, что все так и было?

— Подтвердим. А вы будете писать третью книгу?

— Если этот фильм закончим когда-нибудь.

Между прочим. Над фильмом «Ky! Кин-дза-дза» мы работали семь лет. Фильм шел очень трудно.