Читать книгу "Тайна прикосновения - Александр Соколов"

Эта далёкая Галактика наблюдается с Земли в сверхмощные электронные телескопы как туманность: среди чёрной бездны, расцвеченной звёздами, она лишь фон космической картины. Но и там, в бескрайнем Космосе, дарит свой свет холодному пространству счастливая «Голубая планета», подтверждающая мысль о том, что Земля с родившейся на ней жизнью не может существовать в одиночестве в этом бесконечном мире…

Во всё это посвящал меня Анатолий Павлович Левитин, бывший астрофизик, а теперь одинокий старый человек с копной седых волос и величественным носом, на котором неизменно восседали громадные очки с толстыми линзами. За рюмкой водки мой интересный собеседник не только рассказывал о далёкой планете Креопсеторексе, но и туманно намекал, что, возможно, мы все родом оттуда, что, «судя по возрасту планеты, там цивилизация зародилась намного раньше и, скорее всего, высший разум наблюдает за человечеством и ждёт от него подвижек».

В свои семьдесят два года Левитин всё ещё оставался шутником и выдумщиком, причём таким изощрённым, что понять, когда он шутит, а когда говорит всерьёз, было трудно…

Через некоторое время я приступил к роману, в основу которого легла судьба моих родителей, и именно тогда в голове у меня постепенно сложилась собственная версия на мотивы откровений астрофизика. Эта версия не имела никакого отношения к теме, за которую я взялся: век минувший, век кровавый стучался в мой разум судьбами дорогих мне людей, и мне было совсем не до космических теорий и догадок.

Но после всех разговоров с Левитиным явилась мысль: разве революции и войны не следствие каких-то неведомых нам законов космоса, которые управляют нами? Если люди страдают и гибнут, сознательно развязывая кровавое действо, значит войны — посев, дающий новые всходы на пепелище, но станет ли этот закон неотвратимой данностью на все времена? Сможет ли человек когда-нибудь остановить войны?

Меня не устраивала версия о непримиримой схватке божественного начала с дьявольским. Не устраивала и сказка о вечной борьбе добра со злом, где, в конечном счёте, добро восторжествует. Мне представлялось, что истина скрыта где-то за гранью добра и зла и ничего общего не имеет с человеческими фантазиями, с помощью коих «разумный», претендующий в будущем стать «наиразумнейшим», пытается объяснить всё происходящее с ним. Учёные застряли на половине пути, выделив ген агрессии, они не объясняют его природной необходимости и цели, лишь подмечено, что агрессивные люди, ко всему прочему, «пассионарии», т. е. наиболее активные человеческие особи. Наука говорит о том, что чем дольше человек живёт на планете, тем зверя в нём становится всё меньше, тем не менее, взаимные массовые истребления людей не уходят в давность и оправдываются различными теориями.

Вот так, из столетия в столетие, человек по капельке выдавливает из себя зверя, становясь всё более разумным, но, проживая реальную жизнь, он не склонен замечать в себе этих подвижек. Потому что в войнах, которые он не прекращает, с ещё большей силой, вновь и вновь проступает его собственный страшный лик — лик зверя.

Может, попытаться посмотреть на всё происходящее с нами откуда-то издалека, с немыслимой высоты, чтобы увидеть себя во всех подробностях?

В результате такого подхода и родилась ироничная фантазия, на мой взгляд, имеющая право на жизнь, как и любая другая.

Увы! Пока наука не сказала своего определённого слова, мы в состоянии только менять одни фантазии на другие…

Мой роман — попытка поместить реальные события в рамки предположений, которые подаются с известной долей иронии, связанной с участившимися предположениями о неземном происхождении разума. Тем не менее реальная часть повествования поднимает извечный русский вопрос о земле…

Удалось ли в какой-то мере то, к чему я стремился?

Об этом судить читателю.