Читать книгу "Без поводыря - Андрей Дай"

Одно за другим. Одно цеплялось за другое. События как взбесившаяся лошадь несли меня через снега и версты к этому затерянному в Кудряшовском бору хутору.

Все началось… Да нет, вовсе не в тот момент, когда на подворье теперь уже первогильдейского колыванского купца Кирюхи Кривцова, того самого, что единолично выстроил церковь в родном заштатном городке, ворвался на взмыленном коне посыльный.

– Беда, ваше благородие! – прохрипел он, утирая иней с жидкой еще по возрасту лет бороды. – Кокоринский караван злыдни постреляли!

И мирный ужин, богатое, хоть и не скоромное – Великий пост на дворе – застолье взорвалось суетой и приготовлениями. Бряцало оружие, и хищно поблескивали в нервном свете керосиновых ламп тупые свинцовые головки патронов.

– Нешто ты сам в погоню, Герман Густавович? – удивился Кирилл Климович. – Поди-ткась и без тебя управятся. Коли зверя, с Божьей помощью, скрадывают, так и двуногих охальников сумеют. А тебе, твое благородие, не по чину будет…

Чин? Откуда у меня чин, купчина?! Это раньше, до того, как Александр Второй изволил удовлетворить мое прошение об отставке, я был действительным статским советником. А еще раньше – так и вовсе Томским гражданским губернатором. Вот тогда – да. Чин. А теперь весь мой чин – беглый!

Вот! Вот момент, с которого началась эта долгая дорога через буреломы и сугробы! День, когда я стал беглым преступником! Шестое января 1866 года. День Святого Богоявления и Крещения Господня.

Утром в Томск пришла почта. И пусть я больше и не Томский наиглавнейший начальник, но корреспонденцию почтальон продолжал приносить в мой дом в числе первых. Даже в праздники. Так что уже за завтраком я имел возможность просмотреть десяток адресов на конвертах.

Отец в Голландии. Оставил Морица в приальпийском Бадене, на минеральных водах, а сам, с горстью изумрудов в кармане, отправился в Амстердам. В столице империи он реализовывать камни не рискнул. Мало ли. Найдутся доброжелатели или просто чрезмерно любопытные, решившие поинтересоваться – откуда у доктора права драгоценностей на десяток миллионов серебром? У старого генерала было, конечно, послание, в котором я хвастался, как удачно вышло купить необработанные изумруды у глупых китайских торговцев, прибывших давеча в Томск. Но мы с ним отлично осознавали, что любой даже самой поверхностной проверки эта легенда не выдержит. Достаточно будет отправить жандарма – спросить, правда ли действительный статский советник Лерхе купил у вас, уважаемый Ли Сяй, зеленые камни, – чтобы обман раскрылся.

А вот в Голландии никто вопросов седовласому немцу задавать не станет. Мало ли откуда камни. Хранили их в сокровищнице древнего рода со времен Шарлеманя! Вам-то, сударь, что за дело? Так что там изумруды и оценят, и огранят, и продать задорого помогут.

Кроме того, Густав Васильевич намеревался встретиться в Голландии с группой европейских предпринимателей, проявивших интерес к приобретению лицензий на производство канцелярских принадлежностей. Выходит, скучать старому генералу там не придется.

Несколько небольших, буквально в десяток строк, сообщений от московских купцов в одном конверте с векселями. И отдельное письмо от Кокорина, сообщавшего, что миллион ассигнациями, как я и просил, караваном отправлен в столицу теперь уже не моей губернии. Это фон Дервиз настоял, чтоб часть оплаты его услуг была произведена на месте и наличными. Опасался, что нечем будет рассчитываться с рабочими. Вестям о том, что Томск уже перенасыщен денежной массой, известный строитель железных дорог не поверил. Денег много не бывает!

Какое-то пустое и невнятное письмо от великой княгини. Еще одно, сто первое, китайское, уведомление об ее ко мне расположении, несколько никчемных придворных сплетен, и сетование на зятя, герцога Мекленбург-Стрелицкого, позабывшего о супружеском долге – как можно чаще вывозить молодую красавицу-жену в свет, а не то, о чем я, грешным делом, сначала подумал, – и уже чуть ли не месяц пропадавшего на стрельбищах возле Ораниенбаума. К чему мне это? На что она намекала? Я так и не понял.

Несколько писем-отчетов от управляющих нашим, так сказать, семейным предприятием. Сколько чего произведено, упаковано и отгружено заказчикам. Сколько новых рабочих принято, сколько за пьянство наказано. Скучно. О том, что на мой счет в государственном банке поступило еще почти триста тысяч, я и так уже знал. Боюсь, что именно это прибавление не позволило моему, едрешкин корень, учетно-вексельному рейтингу упасть слишком уж серьезно, после того как весть об увольнении облетела губернию. Герочкина фамилия осталась в десятке лучших, слава Богу.