Читать книгу "Говорящий с ветром - Урсула Цейч"

Над землей плыла тишина. Серебряный Ткач оплел степь паутиной холодных лучей. Все живые существа, опасаясь ночных охотников, забились в глубокие норы. Дневная жара давно уступила место влажной прохладе, а легкий ветерок извещал о приближении золотистых сумерек уходящего года, когда тени станут длиннее, а разноцветные листья с легким шелестом полетят вниз.

Дрожащая Дерата поплотнее завернулась в плащ. Издалека донесся жалобный крик, сопровождаемый жутким многоголосым воем.

— Волкоголовые, — прошептала Дерата.

Ей было жаль беззащитных созданий, которые то ли по глупости, то ли в силу необходимости бродили под открытым небом, становясь добычей этих жутких тварей. Стоило им почуять холодный пот испуганной жертвы, и они тут же безудержно летели вперед. Наделенные тонким нюхом, они мчались по следу, настигали беглеца, окружали и в конце концов хватали. Для не умеющих обращаться с оружием спасения не было.

— Плохо, — раздался позади Дераты глубокий голос.

Девушка вздрогнула. Она не слышала шагов отца, хотя была его лучшей ученицей и никогда не забывала главную заповедь: бдительность прежде всего. Но до сих пор время от времени получала от него хороший урок.

— Это луции, молодая стая, — пояснил он. — Сегодня я получил известие, что они перебрались из Лара в Хоенмарк, чтобы собрать новые банды и в очередной раз заняться разбоем.

— Огонь Тиары, да отправит он норканов во тьму, — пробормотала Дерата, — в которой они родились. Сначала они создают этих ублюдков, внушают им одну-две мысли, а потом теряют над ними власть, и эти отродья начинают шнырять по людским странам. Как будто на Фиаре и без них мало бед и несчастий…

— Какое тебе дело до людских стран? — спросил Дармос Железнорукий, величественный мужчина в расцвете лет, прекрасно владеющий мечом. Он подошел к Дерате и показал на раскинувшиеся перед ними земли. — Шейкур неприступен, эти скалы им не преодолеть. К нам можно попасть, только получив разрешение у стражи больших ворот. Стены в несколько раз превышают человеческий рост, в ясные дни видны границы Хоенмарка, на востоке Лар, на севере земли орков. Шейканы — лучшие в мире воины, перед нами трепещут все. И называют нас Безбожниками или Драконокровными. Но еще и Свободными. Мы ни перед кем не склоняем головы.

Дерата молчала. Таких речей она наслушалась еще в детстве. Ее народ был гордым, его боялись, но и презирали. Большинство прозвищ были малоприятными, шейканов нередко называли наемниками, предателями, изгнанниками. Их военные услуги ценили, но не больше. Шейканы, за кого бы ни сражались, никогда не выходили на поле боя со знаменами Света или Тьмы, у них был собственный герб: белая или золотая голова дракона на красном поле.

Шейкур, гордая крепость с мощными укреплениями и высокими стенами, был их единственной родиной. Много столетий назад ее, затратив немало усилий, построили на одинокой отвесной скале. Ни один путешественник не мог не заметить Шейкур: гора с расположившейся в ней крепостью являлась единственным возвышением на этой местности.

Но никто, не являвшийся Драконокровным или торговцем, не приходил сюда ни в качестве гостя, ни в качестве врага. Все народы старались держаться подальше от шейканов, любой странник делал большой крюк, чтобы обойти легендарную, считающуюся проклятой крепость. Только купцы из торговых караванов не обращали внимания на слухи, потому что не имели обыкновения сторониться тех, кто хорошо платит. Обмен совершался перед большими воротами у подножия горы; внутрь крепости купцам доступа не было.

— Почему ты здесь, а не в зале, почему не прислуживаешь нашему гостю?

Вопрос отца вывел Дерату из задумчивости.

— Руорим не гость, отец, — ответила она, и голос помимо ее воли прозвучал резко. — Он шейкан, точно так же, как ты или я, он приехал с официальным визитом, потому что ты хочешь выдать меня за него замуж.

— Это самый лучший выход, Дерата, — осторожно сказал отец. — Следующим летом тебе исполнится двадцать. Пора сделать выбор. Я надеюсь, что ты осчастливишь своего престарелого отца, как подобает послушной дочери.

Дерата с трудом подавила охвативший ее гнев. Она хотела оскорбить отца, заявив, что не собирается быть проданной, словно скотина. Но вместо этого произнесла:

— У меня еще есть время, отец. Да и цели у меня несколько другие. — Девушка показала на далекий горизонт, над которым висела огромная круглая луна, напоминавшая холодный слепой глаз. Многоголосый вой все еще был слышен, но стал гораздо тише. — Из-за луциев наши земли перестали быть безопасными, и мне не безразлично, касается это людей или только орков. Мы не можем все производить сами, нам нужно покупать оружие и еду, одежду и инструменты. Нам нужно наниматься на работу, чтобы иметь средства к существованию и независимость. — Она посмотрела на спящую, истерзанную летней жарой землю, при свете луны похожую на спокойное, отливающее серебром море. — Фиара распалась, много лет идет война. Давшие когда-то клятву маги теперь не гнушаются никакими средствами. От них нигде и никому не скрыться, они приносят людям одни страдания. Конечно, отец, война кормит наш род. Но скажи мне, что будет с Фиарой, когда эта война наконец закончится?

Дармос выслушал молча. Отвечая, не скрывал недовольства:

— Не стоит забивать голову ерундой, Дерата. Никто никогда не встанет на нашу сторону.

— Почему? После войны — ведь когда-нибудь она закончится — столько воинов больше не понадобится. Я верю, что такое время наступит, потому что не люблю кровь и не стремлюсь к власти, как сидящий в зале Руорим. — Она посмотрела в глаза отцу. — Видел, как он меня разглядывал? Как будто я товар. Он не собирается стать моей второй половиной, он хочет мной владеть. А этого я никогда не допущу.

Дармос осторожно опустил на плечо Дерате железную руку. В молодости во время боя он потерял конечность, но помогли магические силы одного кузнеца и доставшаяся ему в наследство кровь дракона: новой рукой, хоть и не такой подвижной, как настоящая, он прекрасно держал и боевой топор, и пивную кружку.

— Думаю, ты ошибаешься, Дерата. Конечно, Руорим старше тебя лет на десять, но зато и тебе он сможет дать больше, чем какой-нибудь юный лоботряс. Он великий человек, к тому же не урод, насколько я могу судить. Уверен, что это самый лучший выбор. Благодаря этому союзу мы сумеем получить преимущество в переговорах с магами. И, если будем действовать умело, в конечном итоге сможем положить конец войне.

— Дай мне подумать, отец, — тихо попросила Дерата.

— Хорошо, не буду тебе мешать. Но к утру жду решения, дитя мое. — Дармос говорил строго, потому что не любил неповиновения, даже от дочери. Он недвусмысленно дал понять, каким именно должен быть ее ответ.

Оставшись, наконец одна, Дерата глубоко вздохнула. Тем временем луна поднялась еще выше, тени стали короче и темнее. Воздух был свеж и прозрачен, мягкий ветер принес запах диких цветов, степных трав и медовых орхидей. Стояла полная тишина, и девушка позавидовала тем, кто мирно спит и видит беззаботные сны.