Читать книгу "Самая прекрасная земля на свете - Грейс Макклин"

Если посмотреть на Землю с земли, окажется, что она просто огромная. Встаньте на землю — хоть вот здесь, на школьной площадке, нагнитесь, опустите голову пониже, будто рассматриваете что-то совсем крошечное, и окажется, что она еще больше. Вокруг на многие мили бетона, а вверху на многие мили неба, а между ними на многие мили совсем ничего. Мальчишки играют в футбол и выглядят великанами, мяч — планетой, девчонки, прыгающие через скакалку, — деревьями, которые сами себя вырывают с корнем, и с каждым оборотом скакалки земля сотрясается. А вот если взглянуть с неба, мальчишки, девчонки, мяч и скакалка покажутся меньше мошек.

Я смотрю на мальчишек и девчонок. Я всех их знаю по именам, но я с ними не разговариваю. Если меня замечают, я отворачиваюсь. Рядом с моим ботинком лежит фантик, я его подбираю. Из него можно сделать клумбу, или радугу, или корону. Кладу фантик в мешок и иду дальше.

Сквозь бетон прорастают сорняки. Возле углов зданий они так и проталкиваются наружу, тянутся к свету. Некоторые я вырываю, кладу вместе с землей в жестяной стаканчик, где когда-то лежали шоколадные конфеты, в тюбик, где когда-то лежали леденцы. Их потом можно посадить заново, и они станут дубами и араукариями, буками и пальмами. Подбираю из лужи шнурок.

— Он будет шлангом, — говорю я. — Или ручейком. Или питоном. А может, лианой.

И мне хорошо, потому что через несколько часов я вернусь к себе в комнату и буду творить дальше.

А потом я вдруг начинаю падать, земля мчится навстречу, гравий впивается в коленки. Надо мной стоит мальчик. Высокий. С толстой шеей. Голубые глаза, белая кожа, нос как поросячий пятачок. Рыжеватые волосы, светлые ресницы, на лбу прилизанная прядка. Хотя я не уверена, что кто-то захочет его лизать, даже, например, овцы, которые лижут все, включая собственные носы. С ним еще двое. Один из них забирает у меня мешок. Переворачивает: фантики, шнурок и пластмассовые крышки разлетаются по ветру. Тот, с соломенными волосами, поднимает меня на ноги. Говорит:

— Что будем с ней делать?

— Повесим на заборе.

— Стянем трусы.

Мальчик с рыжеватыми волосами улыбается. Потом говорит:

— Видела когда-нибудь унитаз изнутри, крыса?

Раздается звонок, все, кто был на площадке, срываются с мест и бегут к двойной двери. Мальчик с рыжеватыми волосами говорит:

— Блин. — А потом говорит мне: — Ладно, в понедельник разберемся.

Толкает меня и убегает вместе с остальными.

Отбежав немного, он оборачивается. Глаза у него осоловелые, будто он смотрит сон и этот сон ему очень нравится. Он проводит пальцем по горлу и со смехом несется дальше.

Я закрываю глаза и прислоняюсь к мусорному бачку. Потом открываю их снова, счищаю гравий с коленок, плюю на них. Крепко сжимаю по краям, чтобы не так щипало. А потом иду к школьному зданию. Мне грустно, потому что теперь не будет никаких клумб, ручейков и дубов. Но хуже всего то, что в понедельник Нил Льюис окунет меня головой в унитаз, и если я при этом умру, кто меня-то создаст заново?

Звонок смолк, на площадке пусто. Небо опускается ниже. Похоже, будет дождь. Потом невесть откуда налетает порыв ветра. Он поднимает мне волосы, раздувает пальто, тащит меня вперед. А вокруг, шурша, шелестя и подпрыгивая, летят фантики, бумажки, крышки и шнурок.