Читать книгу "Кики Страйк и гробница императрицы - Кирстен Миллер"

* * *

ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ

Прежде чем мы начнем, гляньте-ка по-быстрому в окошко. Куда ваше окно выходит, это совершенно не важно, на людную ли улицу в Калькутте или на торговый центр в Тексаркане. Где бы вы ни находились, у всех людей найдется нечто общее. А именно: сокровенная тайна. Вон тот франтоватый джентльмен при портфеле в свободное время потрошит счетчики на парковке. А вон ту опрятную старушку на скамеечке в парке некогда называли Ужасом Кливленда. Ну, шучу, шучу. Мне их секреты известны не больше, чем вам. Собственно, в этом-то и дело. Чем черт не шутит.

Жизнь заготовила нам немало пренеприятных уроков. Не стоит сушить хомячка в микроволновке. В резиновых шлепанцах на вечеринку не ходят. Корочка на майонезе — не к добру. А девочке-детективу необходимо раз и навсегда затвердить вот что: о тех, кого мы любим больше всего на свете, мы знаем далеко не все. Даже если мы вместе прошли огонь, воду и медные трубы, даже если не раз смотрели в лицо смерти, все равно между нами есть место тайнам.

К началу этой истории у меня было пять лучших подруг. Я знала их экзотические хобби, опасные для здоровья аллергии, досье арестов и любимые шампуни. Но я понятия не имела, что у двух моих подруг есть по тайне, причем одна из этих тайн способна уничтожить нас всех.

Все началось в субботу в восемь часов утра. Устроившись за кухонным столом, я читала книгу, наслаждаясь сбалансированным завтраком в виде карамельного пудинга. И тут поднимаю глаза — а в дверях стоит моя мама с газетой в руках. В тот день совесть моя была относительно чиста, но при виде почтенной родительницы я аж взвизгнула. Короткие черные кудряшки выбились из-под шпилек и обрамляли ее лицо, точно облако токсичного дыма. Под глазами — мешки, на ногах — разного цвета кроссовки.

— Что читаешь? — вопросила она непривычно казенным голосом.

— «Фантомы, демоны и прочие ужасы ночи»,— услужливо сообщила я.— Под кроватью нашла, в гостевой комнате. А что это ты поднялась ни свет ни заря?

За все свои четырнадцать лет я ни разу не видела, чтобы в выходные мама принимала вертикальное положение раньше полудня.

— Вчера в новостях показали один сюжет; я подумала, тебе будет интересно, так что встала пораньше и сходила за газетой.

По пути к столу она привычно перешагнула через рассыпавшуюся по полу стопку книжек. Неделей раньше в результате якобы легкого землетрясения (я-то знала, что это было!) обрушились высоченные горы книг, воздвигнутые вдоль стен нашей квартиры. Однако о том, чтобы привести в порядок огромную и весьма специфическую родительскую библиотеку, страшно было и помыслить; книги в большинстве своем так и остались валяться там, где упали. Мать опустилась на табуретку напротив и впилась в меня взглядом.

— И что же за сюжет? — осведомилась я, пытаясь вспомнить, не натворила ли я чего-нибудь, что могло угодить в газеты.

В среду я помогла задержать эксгибициониста на Гранд-сентрал[1], но на новость дня оно не особо тянет. И насколько я знаю, источник землетрясения установить так и не удалось. И вообще, я держалась тише воды ниже травы.

— Сама смотри.

Мама швырнула газету на стол. На первой странице «Нью-Йорк пост» красовалась фотография молодого орангутанга в лиловых шортах и с щипцами для салата в лапе. Я было расхохоталась, когда взгляд мой упал на заголовок. «Опять Кики Страйк?» — вопрошала газета. От улыбки не осталось и следа. Я подняла глаза на мать.

— Ну же, читай,— настаивала она.— Сама статья — на третьей странице.

Под бдительным взором матушки я проглядела текст. А произошло, как выяснилось, вот что. Накануне вечером в восемь некая дама по имени Мерилин Финчбек проснулась оттого, что в постель к ней заползла трехфутовая игуана. Сосед, заслышав вопли перепуганной Мерилин, уже набирал 911[2], когда заглянул в детскую и обнаружил, что его годовалый сын играет в «ку-ку» с семейкой волосатоухих лемуров. Вскорости житель третьего этажа того же дома выпрыгнул из окна спальни, столкнувшись лицом к лицу с орангутангом, чья фотография ныне украшала первую страницу газеты. На тот момент никто из жильцов дома номер 983 по Бродвею еще не заметил, что на шее у каждого из животных привязано по записке.