Читать книгу "Анжелика. Тулузская свадьба - Анн Голон"

Там, где кончается документ, я начинаю.

Юрий Тынянов

Мне не хочется говорить об Анн Голон и ее героине формально. Я горд тем, что дружен с ней уже много лет, и тем, что имею возможность представить книгу, которую вы, читатели, держите сейчас в руках. Поэтому я буду высказывать собственное мнение об этом романе и оспаривать иные, противоположные, а также доказывать правоту того, во что я верю, а именно: «Анжелика» — многоплановый, весьма серьезный роман, написанный очень талантливым автором. Более того, этот роман за полвека стал классикой жанра. В конце концов, если чтение художественного произведения — дело общественное, то предисловие — дело личной убежденности.

Истоки и имитации

Литературный жанр «Анжелики» можно определить как песенный эпос о героических деяниях исторических персонажей, так называемый «chanson de geste». С этой точки зрения роман уникален по объему — ранее было опубликовано 13 книг, а ныне ожидается более 20. Еще одна ярко выраженная тема — история семейной пары, — практически не разрабатывалась, тем более в контексте индивидуального противостояния абсолютизму, религиозному мракобесию, клерикальным догмам, бесчеловечным законам, лишающим права мыслить, верить и жить свободно.

Истоки романа «Анжелика» следует искать в XIX веке. Я имею в виду дилогию французской писательницы Авроры Дюпен, более известной как Жорж Санд, «Консуэло» и «Графиня Рудольштадт». Стоит упомянуть и колоссальный роман (около 3000 страниц) французского фельетониста тоже конца XIX столетия Мишеля Морфи «Миньон», насколько мне известно, на русский язык не переводившийся, однако некогда очень популярный в Западной Европе. К слову, в «Анжелике» страниц не меньше.

В 1947 году во Франции вышел в свет первый роман эпопеи знаменитого французского писателя Сесиля Сен-Лорана «Милая Каролина» о красивой женщине, ищущей своего любимого в залитой кровью Франции времен революции 1789 года, а затем и за ее пределами. Этой же теме посвящена и трилогия француза Люсьена Буаивона «Голубка», также опубликованная в конце 40-х годов прошлого века. Частично она прослеживается и в романе американской писательницы Кэтлин Уинзор «Навеки Эмбер», появившемся во время Второй мировой войны, в 1944 году.

Безусловно, существуют и другие романы со схожим сюжетом. Я же упомянул лишь самые известные и популярные некогда книги.

Что касается имитаций и/или продолжений «Анжелики», то «имя им легион». Изданные на разных языках, в разных странах, под именами разных авторов, они свидетельствуют о неувядающей популярности оригинального романа.

Но, как ни прискорбно это признавать, именно в России откровенно эксплуатировались не только герои Анн Голон, но и имя писательницы.

В 1994–1995 годах появились три «Анжелики в России», а ведь сама Анн даже не помышляла отсылать свою героиню в Россию! Вторая книга была опубликована под псевдонимом Анн-Мари Нуво; о третьей же, автор которой — некий Алекс Голон (!), — следует сказать особо. Этот господин не только воспользовался фамилией Голон, но и сочинил собственную биографию, выдавая себя за потомка Всеволода Голубинова, а Анжелику представил как реального исторического персонажа и, ни много ни мало, — предка и родственницу того же Всеволода Голубинова. Надо отдать должное неведомому Алексу: он фантазировал с размахом, даже снабдил свой биографический материал «истинным» портретом Анжелики и фотоснимками родственников Всеволода времен Гражданской войны в России. Впрочем, Анн Голон, внимательно прослушав мой перевод статьи Алекса, сказала, что в этом нет ни слова правды.

Список подделок дополняют повесть «Анжелика при дворе» (1992), включавшая первую часть романа «Анжелика и король», в предисловии к которой указано имя автора — Альфред Омелианович, а также «Анжелика в поисках Эльдорадо» (1995) снова Анн-Мари Нуво. Ну и еще два имени: Ксения Габриэли (настоящая фамилия автора — Фаина Гримберг), автор тетралогии, которую условно можно назвать «Анжелика в Московии», и Клод де Ла Фер с романом «София, мать Анжелики». В целом, отсутствие писательского дара — объединяющая черта всех упомянутых «пиратских» имитаций на русском языке знаменитого романа Анн Голон.

Иное дело — имитации «Анжелики» в Западной Европе. Используя основные сюжетные ходы, ни один из многочисленных подражателей не посмел воспользоваться ни именами персонажей, ни даже эпохой короля Людовика XIV. Черты «Анжелики» легко распознать в многочисленных подражательных романах: циклах как французских авторов Жюльетты Бенцони «Катрин» и «Марианна»; Жаклин Монсиньи «Зефирина» и «Флорис»; Марселя Гобино «Стефани» и «Эмелин»; Жерара Нери «Жюли Кревекер», так и американских — Тома Хаффа «Мариетт» и Бертрис Смолл «Скай О'Малли», — и многих-многих других, написанных «по горячим следам», с конца 60-х до середины 80-годов XX века — на пике читательского интереса к данной теме. Не отставала и Россия, предлагая вниманию читающей публики быстро «испеченные» циклы — однотомники, дилогии или трилогии Елены Арсеньевой, Елены Шкатулы, благо рецепт имелся под рукой (к счастью, в них не использовались ни имя Анн Голон, ни ее героини). Какие-то из них вполне приемлемы, другие не очень. Равных — нет.

Впрочем, «оригинал не потускнел от копий». «Анжелика» по-прежнему читаема и любима. В этом заключается одно из свойств писательского таланта Анн Голон — ее роман не бабочка-однодневка.

История и психология

Как когда-то писал Теренций Мавр, «книги имеют свою судьбу». Хочется добавить — они часто разделяют судьбу своих авторов. У книг, которые сейчас заново открывают русскоязычные читатели, судьба удивительная и даже экстраординарная. Вот уже более тридцати лет их читает огромная аудитория, ими наслаждаются, как глотком старого вина, какое редко доводится попробовать; для многих они стали не только необычной книгой о физической и духовной любви, источником объемнейшего познавательного материала из области истории, географии и этнографии, но и ярким примером колоссальной разницы в «психофизиологии» (заимствую этот термин у Ивана Антоновича Ефремова из «Лезвия бритвы») мужчины и женщины. В романах развернуто грандиозное полотно — Франция, страны Средиземноморья и Северной Америки середины и конца XVII века, — в которое рука автора внесла свои поправки и, разумеется, некий вымысел. Что поделать — ведь это художественное произведение, а не учебник истории или географии.