Читать книгу "Кибер-вождь - Людмила Белаш"

Как часто сжималось мое сердце под действием сильнейшего из аргументов: ты что же, один умный? — неужели все другие должны заблуждаться и заблуждались так долго?

Мартин Лютер

Не забывайте, что Чистилище — это Ад, где еще есть надежда!

Филипп Фармер «Мир Реки»

Жгуче-рыжий огонь расплава выплеснулся ему в лицо: это был последний в жизни эпизод цветного зрения. Потом он долго видел одни бесформенные пятна, рожденные зрительными зонами коры мозга, поскольку сетчатка в спекшихся от ожога глазных яблоках отслоилась и смялась. Вскоре бесполезные остатки глаз удалили.

— Синдром «лицо—руки», — слышал он даже под двойной дозой дорфалгина-Р. После узнал — это когда непроизвольно хватаются руками за обожженное лицо. Ладони влипли в горящий на лице жидкий пластик, и пламя стекло языками до середины предплечий.

Ему казалось, что он — в глухом, давящем каменном шлеме и тесных колючих перчатках; остальное тело — нелепый, неуклюжий груз, придаток слепой головы и никчемных рук. От слепоты и плена тела он освобождался во время операций, под наркозом — летал, рассыпался дождем и ходил по воде. Еще он был свободным и зрячим во сне, а в реальность возвращался, словно в ад.

Пластик, всосавшись в поверхность ожогов, отравил почки; их заменили фильтрующими протезами-диализаторами. Замены глаз пришлось ждать — специалисты госпиталя «Бейс Рофеим» превращали очищенные глазницы в порты для видеопротеза. И следователи, и адвокаты обвиняемых настаивали, чтобы он визуально опознал тех, кто его искалечил.

Зрение включилось, как свет в темной комнате. Его предупреждали, что оно будет монохромным, — так оно и оказалось.

— Дайте зеркало, — попросил он, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

Белесовато-серая карбонидная псевдокожа маской облепила лицо, обтянула руки. Ногти — неживые, белые. Там, где прежде щурились, моргали, улыбались светло-карие глаза, — выпуклый, скругленный по углам модуль с окном-прорезью от виска к виску. Чтобы плотнее втиснуть в неровности лица растровую бинокулярную камеру, ему сточили носовые кости, просверлили скулы и лоб с двух сторон. Плакать не придется — слезные железы вырезали за ненадобностью.

— Киборгам без хозяев вход воспрещен, — услышал он в магазине месяца три спустя, но не понял, кому это сказано.

— Кукла, стой! Это приказ! — Его грубо схватили за рукав.

— Я человек! Это протез.

И так — три, пять, пятнадцать раз. Выручал документ, где его несчастье было заверено печатью и строкой шифра. И тот же документ запрещал все работы, где требовалось различать цвета, — около 79% из списка профессий, включая его родную системную кибер-технику, — протез не совмещался с визорами шлема.

— Мы вас не дискриминируем, молодой человек. У нас нормативы. Хотите должность техника по уборке отходов? Тридцать бассов в неделю, через три года — сорок пять…

Он обнаружил, что все реже хочет выходить из дома. Но и дома не было уютно: сестра привела нового дружка, дружок цыкнул на сидящего без дела кибера:

— Ты! Расселся тут… ну-ка, быстро, сделай что-нибудь попить, похолодней.

— Сию минуту, сэр, — сказал он нарочито нейтральным тоном, вставая. Сестричкин бойфренд тотчас перестал замечать его.

— Шутки ради, — шепнул он сестре, заглянув к ней уже с подносом, — сделай вид, что я — домашний киборг. Сыграем?

Шутка удалась. Дружок с небрежным видом хвастался тем, какой он изысканный и праздный человек со средствами. Роскошь, азарт и наслаждения — вот истинный удел плейбоя, и он готов приобщить свою пассию к красивой жизни. Конечно, можно со вкусом прожигать время и здесь, в Сэнтрал-Сити, но разве Колумбия — это планета для плейбоев и их пылких милашек? Тут все наспех, деловито и до убожества конкретно, а бизнес и менеджмент угнетают половые железы. То ли дело курорты Пасифиды с утонченным сервисом — там каждая клеточка тела тает в неге и восторге. А на Старой Земле есть Гавайи, где танцуют, обвив обнаженное тело гирляндами живых цветов — ночью, на кромке теплого океана, у подножия спящих вулканов… В теснинах бесконечных улиц Сэнтрал-Сити это даже вообразить себе нельзя.

Сестра, попивая тягучий ликер, все глубже проникалась волшебством обольстительных речей. Увидеть настоящую огромную Луну вместо двух мелких, несоразмерно названных Победой и Свободой в духе федерального патриотизма, купаться при лунном свете в бархатной, ласкающей воде прародины… О, эти любовные сказки! Они тем больше будоражат, чем темней и мельче городская жизнь. Уйти от этих тесных стен, воспарить, в полную силу запеть голосом и телом…

У брата складывалось в голове иное. Еще утром он думал: «Не улететь ли в колонии? Другая планета — другие обычаи. Может, там ценят людей не по деньгам, а по делам? И пусть в бригаде дадут кличку Резиновый; главное — чтобы считали ровней, своим парнем…» Он старался не думать, как будет подзаряжать там, на другом краю космоса, батареи искусственных почек. Безразличие гостя сестры подсказало новый вариант. «Хотите видеть во мне киборга? Я стану им. Хватит настаивать на том, что я человек. Попробуем-ка использовать преимущества роли киборга… и принципы управления киберами».

Никто не скажет: «Это помещение для роботов; вам туда нельзя». Достаточно надеть невзрачный комбинезон с пластинкой бэйджа на груди и отработать ровную механическую походку. Не чихать, не икать, не чесаться. Улыбаться противной одинаковой улыбкой.

И чтобы рядом не было людей. Впрочем, в «отстойники» для киберов они почти не заглядывают.

— Мне нужна помощь, — сказал он резко и внятно. — Я голоден. Принесите мне немного человеческой еды. Это приказ. Я запрещаю разглашать факт моего обращения за помощью и описывать мою внешность. Ключ, отменяющий запрет, — 60081245.

Замысел сработал.

Не теряться! Он штудировал пособия по использованию киборгов, вникал в робопсихологию. Шаг за шагом. Можно, командуя голосом, координировать сложные одновременные действия нескольких киборгов — и обеспечить их молчание ключами.

— Мне нужны деньги на лечение. Я болен, я инвалид. Есть способ получить деньги, не похищая их. Я объясню, как это сделать.

— Это мой кибер, — роняет джентльмен, входя в казино; прислуга показывает машине с нашлепкой вместо глаз, куда пройти и подождать, пока хозяин делает ставки и бросает карты на традиционно зеленое сукно.

Но все обстоит как раз наоборот — хозяин уходит в «стойло» обрабатывать командными словами киберов богатых игроков, а машина с мгновенным логическим мышлением садится за игорный стол. Задача в том, чтобы успеть выиграть, пока настоящий владелец недоумевает, почему задерживается его кибер-курьер, отправленный с поручением.

— …и если меня разоблачат, мне грозит наказание и мое здоровье пострадает, — давит человек без глаз на внимательных слушателей. — Кто из вас поможет мне скрыться, если задержат того, кому я велел сыграть за меня? Мое появление здесь и внешность запрещены для разглашения; ключ отмены — 221812-DD.