Читать книгу "Колдун из Темногорска - Роман Буревой"

Кто-то взял огромную мокрую кисть и начал смывать рисунок с листа. Вода, стекая, становилась желто-зеленой. И так длилось три дня. Три дня дождя, семьдесят два часа непогоды. Что останется от прежнего мира, когда кончится осеннее мытье? Лишь черные контуры и несколько пятен неясных оттенков.

Песчаная лента петляла по лесу, деревья сбегались к дороге, размахивали ветвями, и вслед машине летели хлопья желтой листвы. Дождь то принимался барабанить по капоту, то утихал, превращаясь в водную пыль. Алексей опустил стекло, лицо тут же сделалось влажным. Это принесло облегчение, ожерелье ослабило хватку, но затем вновь стало сжиматься. На реку надо было ехать еще вчера. А лучше неделю назад.

“Форд” рванул вверх, на горушку. Справа мелькнуло сельское кладбище. Кресты карабкались по склону, к серому низкому небу, расталкивая тонкие березы. Алексей ездил по этой дороге летом. Тогда по обочине гуськом брели к реке разморенные от жары дачники, не обращая внимания на пыль, что поднимали прыгающие на ухабах машины. Среди такой толпы легко затеряться. Сейчас он слишком на виду. Но ему нужна была река, сейчас, немедленно, как можно скорее.

Холодная равнодушная змея сжимала шею все сильнее.

Лес шумел, рассерженно кидался ржавой листвой.

…А ведь мы c тобой схожи, братец, чуть что – сразу бунтовать, размахивать руками. Ну вот, обиделся, деревья пустились наутек. Эй, куда вы, ребята, я не хотел вас обидеть! Как смешно вы бежите! Короткие ножки корней отталкиваются от земля, стволы подпрыгивают. Кусты, напротив, ведут себя осторожно, припадают к земле, медленно, по-пластунски расползаются.

Теперь и дорога расплылась серой кляксой. Деревья же вовсе спятили и превратились в россыпь мельтешащих пятен. И небо стало уходить куда-то ввысь, запредельно, так, что в одно мгновение можно было ощутить всю его непостижимую глубину…

Алексей тряхнул головой, но картинка перед глазами продолжала расплываться. Машина сама, как и положено умному механическому животному, сползла с горушки. Деревья расступились, за почерневшими влажными стволами проступила река. Алексей затормозил, выскочил из машины и тут же налетел на сосновый ствол. Откуда здесь это дерево? Алексей оттолкнулся от сосны и шагнул в сторону. Угодил ногой в какую-то яму, упал, ткнувшись лицом в мокрую хвою. Вокруг царили серые сумерки, и хмарь сгущалась. Скоро останется лишь чернота. Однажды с ним уже было такое. И он знал, чем все это кончится. Когда тьма станет абсолютной, ожерелье его задушит. И зачем он согласился надеть эту чертову петлю? Но ведь Иван Кириллович не предупредил его, что может случиться. С другими ничего подобного не происходило. С другими – нет. А вот с ним – да! Он принялся ощупывать землю в надежде найти палку, чтобы идти дальше как истинный слепец, постукивая по стволам и раздвигая заросли почерневшей крапивы. Палка оказалась рядом и даже далась ему в руки – не особенно удобная, суковатая, но достаточно длинная, чтобы доставать ею до земли. Алексей поджался и неуверенно шагнул. И вновь дохнуло в лицо холодным ветерком. Река звала его. Под ногами перестала шуршать хвоя и захрустел песок. Алексей вышел на пляж. На ходу скинул ботинки. Он уже почти не различал ничего, но река влекла холодным, пронизывающим до костей дыханием. Дойдя до кромки воды, Алексей набрал полные пригоршни воды я плеснул в лицо. Зрение на мгновение вернулось, и он огляделся. Песчаный пляж был совершенно пуст. Черная железная бочка с пробоиной в боку застыла у самой воды.

Какая-то парочка в обнимку прогуливалась вдалеке. Но до Алексея этим двоим не было никакого дела. Он перевел взгляд на реку. Река бурлила, дождь хлестал ее. Волна, набегая, всякий раз оставляла на песке траурную ленточку нефти. Алексей брезгливо поморщился, но ничего не поделаешь – надо было лезть в воду. Он набрал в легкие побольше воздуха – насколько позволяло проклятое ожерелье – и бросился в реку, подняв фонтан брызг. Берег в этом месте круто уходил вниз, и Алексей почти сразу же оказался на глубине. Но его не пугала глубина. Так же как и закипающие в двух или трех местах подозрительные белые бурунчики. Он не мог утонуть.

Он сразу почувствовал, как ожерелье ослабляет хватку. Когда сдерживать дыхание дольше не стало сил, Алексей вынырнул на поверхность, глотнул воздуха и вновь ушел на глубину. Инстинктивно он стремился туда, где течение сильнее. Только стремнина могла вернуть ожерелью утраченную эластичность. Когда он вынырнул на поверхность во второй раз, зрение полностью вернулось. Серо-стальная вода плескала в лицо, серо-стальное небо опрокинулось над головой. У Алексея появилось странное ощущение – будто прежняя жизнь закончилась и вот-вот должна начаться другая. Это не было предчувствием. Он просто-напросто это знал. Но что конкретно должно произойти, когда и где, оставалось тайной.

Ожерелье восстановилось, но Алексей не торопился возвращаться на берег, он еще несколько минут пробыл на стремнине, позволяя быстрому течению уносить себя вниз по реке, чтобы потом, легко рассекая воду, плыть кролем, побеждая обезумевший от осенних дождей поток. И только, ощутив приятную усталость, повернул к берегу.

Парень, гулявший по берегу в обнимку с девицей, оглянулся и внимательно посмотрел на пловца. Затем удовлетворенно кивнул, подтолкнул к густым зарослям кустарника свою спутницу и отступил следом сам. Теперь странный купальщик не мог их заметить. Присев на корточки, наблюдатель нажал кнопки мобильника и процедил сквозь зубы:

– Это он. Действуй осторожно, мне он нужен живым.

Лицо наблюдателя было покрыто ровным загаром, светлые волосы казались золотыми. Он неплохо провел лето. Но осень обещала ему гораздо больше. Блондин спрятал мобильник, достал бинокль и отыскал плывущего вдали человека.

Девица сидела на корточках и курила. Она замерзла, у нее дрожали руки.

– Игорек, долго еще ждать? Я так не могу, Игоречек! – Для убедительности она шмыгнула носом.

– Заглохни, – посоветовал блондин.

Он перевел бинокль на дорогу, уловив звук работающего двигателя, и тут же разглядел между соснами синий контур “ауди”. Игорь выругался – человек на реке тоже мог услышать шум мотора. Не надо было подъезжать так близко. Прогулялись бы немного, дармоеды.

Сутулясь под дождем, трое в черных куртках направились к берегу. Купальщик тем временем уже выходил из воды. Он мотал головой и отряхивался, как мокрый пес, и, казалось, не замечал поджидавших его ребят. Губы его беззвучно шевелились, будто он шептал заклинания. Или в самом деле шептал?.. Кулек шагал впереди. Двое сзади. Сейчас они подойдут, и Кулек произнесет обычное: “Надо потолковать, парень…”

– Ну что же вы, идиоты… Быстрее! – шептал Игорек, от нетерпения кусая губы.