Читать книгу "Живая бомба - Фридрих Незнанский"

Анатолий Николаевич Карасев, генеральный директор концерна «Геракл», сидел в машине с ноутбуком на коленях и просматривал графики продаж.

Оторвавшись от клавиш, он поднял руку и глянул на часы. Жена запаздывала. За пятнадцать лет совместной жизни Карасев привык к непунктуальности жены и, будучи по своей первой профессии человеком военным, приучил себя безропотно переносить все ее фокусы…

Но сейчас из-за нерасторопности жены страдали пятеро. Эти люди ждали Анатолия Николаевича в офисе. Он не собирался брать с собой на совещание жену, но она настояла. Жене надоело сидеть дома, она решила выйти на работу и просила Анатолия Николаевича принять ее на должность… Карасев знал, что словами жену не переубедить, и поэтому решил взять ее на совещание. Возможно, вид озабоченных менеджеров, обсуждающих рутинные проблемы, навеет на нее такую скуку, что она забудет о своем намерении и снова вернется к салонам красоты, соляриям, фитнесу и чем там она еще занимается, пока Анатолий Николаевич зарабатывает деньги.

Карасев снова посмотрел на часы.

— Черт, — сердито проговорил он, — как можно так долго возиться?

Наконец из подъезда вышла стройная светловолосая женщина в легком кожаном пальто и направилась к машине, быстро перебирая ногами в туфлях на высоченных шпильках.

— Извини, Ленка никак не хотела меня отпускать, сообщила она Анатолию Николаевичу, забравшись в машину. — Не хочу оставаться с фрау Гретой, и все тут.

Карасев пожал угловатыми плечами:

— Между прочим, я ее понимаю. Я тебе сразу сказал: лучше русской няни не бывает. Вспомни Пушкина.

— Ага, — усмехнулась жена. — «Выпьем, добрая подружка»… та-ра-ра-ра, «где же кружка». Так, что ли? Тогда было другое время, Толя. А Пушкин к семи годам знал французский как свой родной. Вот когда Ленка прочтет мне главу из «Фауста» на чистом немецком языке, тогда и подумаем о русской няне. Поехали, что ли?

Перед тем как отдать указание водителю, Карасев предпринял последнюю попытку удержать жену:

— Ты уверена, что хочешь два часа торчать в моем офисе?

Жена энергично кивнула:

— Да. Ты же обещал, что возьмешь меня топ-менеджером. Я должна быть в курсе дел.

— Ладно. — Карасев опустил крышку ноутбука и окликнул шофера: — Володь, едем!

Кофе был горьким и остывшим, но Фатима не чувствовала вкус. Ее лицо было спокойным. Красные от бессонницы глаза скрывали солнцезащитные очки. В руках она держала газету. На губах застыла задумчивая полуулыбка. Теплый ветер лениво перебирал длинные, густые волосы, покрашенные в платиновый цвет.

Фатима видела, как к крыльцу офиса гендиректора подкатил черный «БМВ», Шофер выбрался из машины и с подобострастной улыбкой на глупом лице открыл заднюю дверцу.

Фатима фиксировала каждое движение. Где-то там, в самых глубоких тайниках ее души, начался отсчет, словно кто-то включил невидимый таймер.

Из машины выбрался невысокий, коротко стриженный мужчина в светлом летнем пиджаке. А вслед за ним — светловолосая женщина в кожаном пальто. Она была очень красивая, эта женщина. Но ведь дьявол никогда не выглядит дьяволом, он всегда надевает маску, и лишь самые зоркие могут разглядеть его злую, отвратительную для мира сущность.

Мужчина и женщина вошли в офис. Шофер забрался обратно в машину.

Мобильный телефон, лежащий на столе рядом с чашкой кофе, мелодично запиликал. Спокойной, недрогнувшей рукой Фатима взяла трубку и поднесла к уху.

— Пора, сестра, — коротко проговорил мужской голос. И после небольшой паузы добавил: — Аллах акбар.

Она отключила телефон и спрятала его в сумочку. Затем положила на стол несколько купюр, аккуратно прижала их пепельницей, поднялась из-за стола и оправила юбку.

Темные, по-детски пухлые губы Фатимы шевелились, беззвучно произнося пылающие строки Корана. От строки к строке, от слова к слову страх уходил из ее души, уступая место ненависти и решимости.

В вестибюле офиса ей навстречу поднялся рослый охранник в синей форме и с дубинкой на широком поясе.

— Девушка, вы к кому? — спросил он с фальшивой вежливостью в голосе.

Она представила, как этот рослый, сильный мужчина снимает с пояса дубинку и коротко, наотмашь бьет ею по голове маленького темноволосого ребенка в дырявом, замызганном спортивном костюмчике. Она представила себе это так четко, что увидела струйки крови, сбегающие на ворот ребенку.

— К кому вы? — повторил охранник.

Фатима поправила сумочку и улыбнулась:

— Sorry… То есть извините. — Русские слова она произносила с небольшим английским акцентом, но предложения строила правильно, так, как и должна была говорить на русском языке английская журналистка, прожившая в России несколько лет. — Я из газеты «Москоу ньюс». Хотела встретиться с господином Карасевым по поводу интервью.

— А вам назначено?

Виноватая улыбка — и вслед за тем:

— Боюсь, что нет. У меня срочное задание, но я не смогла дозвониться до господина Карасева. Возможно, это получится сделать прямо сейчас?

Охранник окинул ее с ног до головы подозрительным взглядом. Фатима сняла солнцезащитные очки и улыбнулась охраннику приветливой, белозубой улыбкой. Она была очень симпатичной девушкой — и знала это. Охранник улыбнулся в ответ.

— Хорошо, — сказал он добродушным голосом. — Я попробую выяснить. — Он подошел к стойке с белым телефоном, снял трубку, стукнул пару раз по кнопкам, затем облокотился о стойку локтем и подмигнул Фатиме. — Алло, Анатолий Николаевич? К вам тут посетительница. Говорит, что…

Фатима уже не слушала.

— Аллах акбар! — выдохнула она и соединила контакты детонатора.

Взрыв потряс стены офиса.