Читать книгу "Черный амулет - Фридрих Незнанский"

Этот телефонный разговор был неприятен Ирине Генриховне Турецкой. Незнакомый голос, отвратительно мягкий и как будто заискивающий — бывают такие противные, словно шелестящие словами, голоса пожилых подхалимов, — прежде всего попросил ее не отключать трубку, а внимательно выслушать, ибо от ее благоразумия зависит все ее будущее. «Ни фига себе сказано!» Вот именно так Ирина и подумала, решив отключить телефон. Однако что-то чисто интуитивное подсказывало ей, что за этой навязчивой вежливостью прячется серьезная опасность, в первую очередь для Шурика, находящегося в огромном и бестолковом, с ее точки зрения, госпитале, да к тому же еще и не под ее присмотром. Поэтому мобильный не отключила, хотя громко вздохнула, демонстрируя свою неприязнь к звонившему. И тот понял ее.

— Я могу только посочувствовать вам, Ирина Генриховна, уважаемая, вы и не представляете, как я глубоко понимаю вас. Как восхищаюсь поистине неоценимым подвигом вашего драгоценного супруга Александра Борисовича… Как готов вместе с вами и вашими лучшими друзьями — Грязновым и Меркуловым — скорбеть по поводу безвременной гибели Дениса Андреевича… Да, к сожалению, бродят еще среди нас нелюди, вампиры и прочая нечисть, из-за которой гибнут хорошие люди… Увы и еще раз увы!.. А теперь два слова о деле…

Голос резко изменился, словно заговорил другой человек — с жесткой интонацией и недвусмысленными намерениями.

— Я, наверное, вас разочарую, — поторопилась Ирина, — по той простой причине, что не имею решительно никакого отношения к делам своего мужа. Вы ведь именно это имели в виду, выражая свое сочувствие, не так ли?

— Приятно разговаривать с понимающей женщиной, — уже сухо констатировал собеседник. — Но знать что-то вам совсем и необязательно. Достаточно будет того, что вы внимательно выслушаете меня, запомните то, что я подчеркну особо, и затем передадите вашему супругу. Причем, хочу предупредить, ему эта информация позарез необходима, как… Ну, скажем, как воздух. Он ведь успел оценить, что значит для человека просто свободно дышать, без усилий, не так ли?

— Я должна воспринимать ваши слова как угрозу?

— Ни в коей мере! И Александр Борисович сам прекрасно разберется, как ему следует поступить. А вот от вас, глубокоуважаемая, требуется только одно: донести до него мысль о том, что замечательный его фокус, который он не без успеха продемонстрировал однажды в парке «Сокольники», во второй раз может не получиться. Да что я говорю! Конечно, не получится. Подобные рискованные цирковые номера исполняются лишь однажды в жизни. Скажите ему, он поймет.

— Про фокус?

— В частности, и про него тоже. Но главное здесь вот что. У Александра Борисовича в настоящий момент, а также и в неопределенном еще будущем, связанным с обязательным для него лечением, появляется прекрасная возможность прислушаться, наконец, к советам заинтересованных людей и сделать соответствующие выводы.

— Я снова повторяю: это касается его работы? — настойчиво перебила Ирина.

— Ну разумеется, о чем же мы так долго говорим с вами?

— И вы желаете использовать меня в качестве собачки, которая таскает хозяину домашние тапочки?

— Ну что вы! Вы, с вашими многочисленными талантами, — и такая мелкая роль? Нет, милая, мы хотим, чтобы и вы сами прониклись мыслью о том, что и для Александра Борисовича, и для его прелестной семьи будет великим благом, если он, хотя бы лежа на койке, прекратит, пусть временно, свою энергичную деятельность». Я — на полном серьезе. Ему достаточно дать указание своему помощнику Владимиру Дмитриевичу Поремскому несколько умерить пыл, не теряя при этом собственной объективности, и, поверьте мне, у обеих сторон, участвующих в общем деле, немедленно появится реальная возможность прийти к консенсусу. Речь ведь не о бандитских разборках конца прошлого века, от которого мы все, слава Создателю, благополучно ушли, а о новых, пусть пока сложных взаимоотношениях возможных партнеров. И только недалекий человек может этого не понимать. А ваш Александр Борисович к таковым никак не относится. Так вот, милая моя, теперь вкратце. Идеальным вариантом было бы вообще прекращение уголовного дела и уголовного преследования на основании статей двадцать четвертой тире двадцать седьмой УПК. Тонкости вам знать ни к чему. Зачем забивать вашу прелестную головку всякой малополезной информацией? А ваш супруг поймет, он — умный человек.

— Ваши комплименты мне решительно ничего не говорят о том, кто заинтересован, чтобы мой муж совершил должностное преступление. Я ведь правильно вас поняла, господин неизвестный собеседник, не посчитавший для себя приличным хотя бы назваться?

— Да что вы, какое там преступление?! Можно подумать, что вы живете не в реальном мире, а в каком-то собственном, выдуманном. И я, как ни странно, могу вас понять. Да, разумеется, еще совсем недавно те проблемы, которые пытаются решить господа, поручившие мне «уговорить» Александра Борисовича посмотреть на вещи разумно, считались криминальными. Точно так же, как любое, скажем, торговое посредничество именовалось спекуляцией, а любое приобретение собственности считалось уголовным преступлением. Разве вы забыли? Но сегодня, когда в обществе правят совершенно иные законы, продолжать упираться и тормозить ход прогресса по меньшей мере неразумно… Согласны, надеюсь?

— Ну… в общем…

— Вы абсолютно правы: и в общем, и в частном… А что касается меня, то могу сказать, что с Александром Борисовичем мы в прежние времена частенько «пересекались», когда он был обыкновенным следователем, а я — адвокатом. Просто напомните ему про Бориса Аркадьевича, этого будет вполне достаточно. Он также поймет, кого я представляю в данном случае, чьи интересы. Скажу больше, дальнейшее лечение вашего супруга потребует от вас, Ирина Генриховна, вложения немалых денег. А учеба вашей замечательной Ниночки в Кембриджском колледже — тем более. Так вот, посмотрите на все эти обстоятельства непредвзятыми глазами. Поговорите с мужем. Он вас любит и не станет упираться, как в былые времена. И запомните, речь идет не о взятке. Мои клиенты такими пустяками не занимаются. Взятки — это, простите, для ЖЭКа, чтоб новый кран поставили на кухне. А на нашем с вами уровне в дело вступают два главных фактора: элементарная человеческая благодарность и порядочность. Но наиболее важным здесь является время, понимаете?

— Признаюсь, не очень, — неохотно ответила Ирина.