Читать книгу "Искушение и соблазн - Сьюзен Джи Хейно"

Лондон, Англия

13 июня 1816 года

Что? Сегодня четверг, а обычной оргии, как положено в этот день, не будет? Господи, как камень с души!

Софи Даршо едва не пустилась от радости в пляс — еще бы, хотя бы на денек оторваться от привычных домашних забот. Видит Бог, наводить порядок после разгульных вечеринок, которые устраивал мистер Фитцгелдер, было ох как непросто! После каждого такого дебоша она от усталости валилась с ног. И сейчас ей даже не верилось, что назавтра она будет избавлена от необходимости всю ночь крутиться как белка в колесе — то зашивать разошедшийся шов на штанах какого‑нибудь похотливого гуляки, то искать кружева для корсета очередной расфуфыренной шлюшки. Софи возмущенно фыркнула. Можно подумать, у нее без этого мало дел! Промучившись несколько часов, она с горечью была вынуждена признать, что кое‑какие нововведения по части нижнего белья, только недавно придуманные ею, оказались фатальной ошибкой.

Как выяснилось, бархатные дамские панталоны немилосердно жали. Помимо всего прочего.

Дурацкая идея!

Это стало настоящей проблемой, и даже не только по этой вполне понятной причине. Мадам Эудора, ее бывшая хозяйка, финансировавшая эту идею, похоже, была убеждена, что данный предмет одежды просто обречен на успех. А в итоге Софи будет вынуждена завтра послать записку и в осторожных выражениях указать на некоторые имеющиеся… эээ… недоработки.

Именно над этим она ломала себе голову, когда ее внимание привлек бельевой чулан. Кто‑то — вероятно по забывчивости — оставил дверь широко открытой. Как удобно, обрадовалась Софи. Можно бесшумно забраться туда. Уж в чулане ее точно не станут искать, и она сможет ненадолго уединиться. Представьте себе удивление Софи, когда она обнаружила, что внутри уже кто‑то есть!

Ошеломленная и растерявшаяся девушка оказалась нос к носу с самым ужасным из своих клиентов, мистером Фитцгелдером, похотливым, словно олень во время весеннего гона. Все мысли о панталонах, немилосердно натирающих ноги, разом вылетели у нее из головы. Господи, спаси и помилуй, мысленно ахнула Софи, что он тут делает?! Она даже машинально окинула взглядом чулан, уверенная, что обнаружит какую‑нибудь несчастную служанку, которую этот ублюдок затащил сюда с одному ему известной целью, но, похоже, на этот раз он находился тут в полном и обескураживающем одиночестве.

Тонкими, очень бледными пальцами мистер Фитцгелдер сжимал какой‑то небольшой предмет — как показалось испуганной Софи, медальон на длинной цепочке. Он с таким напряженным вниманием разглядывал его, поднеся к самым глазам, что в голове у девушки на мгновение мелькнула безумная мысль на цыпочках прокрасться к выходу и бесшумно выскользнуть из чулана. Мистер Фитцгелдер был так поглощен разглядыванием золотой безделушки, что вполне мог бы и не заметить ее появления.

Как выяснилось, она ошибалась. Мистер Фитцгелдер поднял голову, увидел Софи, и по губам его скользнула улыбка. Медальон был тут же забыт. Зажав его в потной ладони, мистер Фитцгелдер направился к ней.

— Так, так… будь я проклят, если это не та самая скромница от мадам Эудоры! — пробормотал он.

Его низкий, тягучий голос раздражал Софи, точно песок, набившийся в туфлю. Вдобавок она нисколько не сомневалась, что выбор слов оказался отнюдь не случайным. Судя по всему, мистер Фитцгелдер с самого начала поджидал ее тут, устроив в чулане ловушку. В одном Софи была уверена — в этот раз она так легко не отделается.

— Прошу прощения, сэр, — пролепетала она, уставившись на его ноги и поспешно отступая к дверям. — Я просто…

— Нет, нет, не спеши, моя маленькая голубка. Останься тут, со мной, — перебил он. И, схватив Софи за руку, втащил ее в чулан.

Не забыв плотно захлопнуть при этом дверь, с мысленным стоном добавила Софи. В чулане моментально стало темно. Лишь тонкая полоска света робко пробивалась под дверью. Софи ударилась в панику и только невероятным усилием воли заставила себя не выдать охватившего ее страха. Она найдет способ выбраться отсюда, успокаивала она себя. Должна найти.

Чулан был довольно тесным. Софи помнила, что вдоль каждой стены до самого потолка тянулись узкие полки, на которых стопками лежали чистые полотенца. Помимо них, тут и там высились горки пододеяльников и другого постельного белья — иными словами, другого места, более подходящего для воплощения коварных планов ее хозяина, во всем доме было не сыскать. Даже идиот вроде Фитцгелдера не упустил бы такую возможность. Господи, ну и дура же она была, что сунулась в чулан, чертыхнулась Софи. Ведь она с самого начала знала, что он за человек! И весь последний месяц пускалась на разные хитроумные уловки, стараясь избежать его липких рук и похотливого взгляда, чтобы под конец быть изнасилованной в бельевом чулане… Не для того она проработала столько времени белошвейкой — и только белошвейкой — в борделе мадам Эудоры. И в ее планы не входило поступаться тем, что оставалось от ее добродетели, ради постоянно пьяного, похотливого ублюдка с мучнисто‑белой физиономией вроде Фитцгелдера.

И уж менее всего она собиралась позволить подобному человеку залезть к ней под юбку — и обнаружить бархатные дамские панталоны!

— Отпустите меня, сэр! Я… я не хочу!

— Как от тебя приятно пахнет! — расхохотался он. Костлявые пальцы больно впились в плечи Софи. К утру наверняка останутся синяки, обреченно подумала она.

— Отпустите меня немедленно — или я закричу!

В ответ он только молча пожал плечами — Софи не столько увидела, сколько почувствовала его движение.

— Валяй, кричи! — великодушно предложил он. — Обожаю, когда кричат.

Стало быть, кричать бессмысленно. Что ж, тогда она прибережет силы для других целей. Например, для того, чтобы выцарапать ему глаза, мстительно подумала Софи.

Правда, в этой темноте их черта с два отыщешь, вздохнула она. Ноготки Софи едва успели царапнуть его рябую физиономию, когда он с проклятием сжал ей руки и, не обращая внимания на сопротивление девушки, заломил их за спину. Скривившись от боли, Софи подумала, что ситуация складывается не слишком удачно для нее. Она забилась, потом попыталась боднуть Фитцгелдера головой, но без особого успеха.

Софи охватило отчаяние, голова девушки бессильно свесилась на грудь. Что‑то теплое потекло у нее по лицу. Что это? Кровь? Отлично! Может, ей повезло и она заставила его прикусить язык? Вот было бы здорово! Если в этой жизни есть хоть какая‑то справедливость, этот ублюдок подавится собственным языком.

Напрасная надежда. Обдав ее брызгами теплой жидкости, Фитцгелдер лишь смеялся над отчаянными попытками девушки вырваться на свободу. Запустив одну руку в ее волосы, он зажал их в кулаке так, что она не могла пошевелить головой, прижал ее спиной к двери и придвинулся вплотную. Она слышала его тяжелое дыхание. Омерзительный запах виски и табачного перегара наполнил чулан, к горлу подкатила тошнота. Софи чувствовала себя бабочкой, которую булавкой пришпилили к двери.