Читать книгу "Сжигая за собой мосты - Татьяна Полякова"

Но только она одна может заставить его сердце плакать…

«Аль Пачино» («Банд'эрос»)

Отец хотел, чтобы я ехала первым классом. Он любилповторять: «Ты должна выбирать все самое лучшее». По мне, так и второй совсемнеплох, вся разница в том, что в первом классе приносят скверный кофе, покрайней мере здесь, в скором поезде, на успевшем стать привычным отрезке путиот Болоньи до Венеции. Однако я все-таки купила билет в первый, зная, что отецбудет встречать меня на вокзале и, разумеется, ему не понравится, что я егоослушалась.

Последнее время мы виделись не часто, уже четвертый год яжила в Италии, училась в Болонском университете. Отец остался в России, у негодавно была другая семья. Моя мать умерла, когда мне было четырнадцать, с отцомони развелись через два года после моего рождения. Когда случилось несчастье,меня хотела забрать к себе тетка, но папа настоял, чтобы я жила с ним, то естьв его семье. Как ни странно, эти несколько лет теперь казались мне самымисчастливыми в моей жизни. Рядом был отец, сводная сестра, с которой мы оченьподружились, несмотря на разницу в пять лет, что в таком возрасте весьмасущественно. С Музой, женою отца, отношения сложились тоже на редкость хорошие.В общем, о том времени я неизменно вспоминала с большой теплотой. Это вовсе незначит, что в Италии мне жилось плохо. Нет. Напротив. Мне все здесь нравилосьили почти все. Но семьи все-таки не хватало, потому я при каждом удобном случаеотправлялась домой и очень радовалась редким приездам отца.

Вчера он позвонил довольно поздно, ближе к одиннадцативечера, и сообщил, что прилетел в Верону. Обычно о своем приезде онпредупреждал заранее, и этот неожиданный звонок меня слегка удивил.

– Что-нибудь случилось? – на всякий случай спросила я.

– Нет, все в порядке, – поспешно ответил он. – Не смоготказать себе в удовольствии повидать тебя, оттого и собрался за три дня.

Отец занимался бизнесом, в Италии у него были деловыепартнеры, так что его слова меня не удивили.

– У меня мало времени, я не смогу приехать в Болонью.

– Хочешь, чтобы я приехала? – спросила я.

– Хочу, только не в Верону, а в Венецию. У меня тамвстреча с одним человеком.

– Хорошо, я приеду, – ответила я.

– Извини, если нарушил твои планы, – засмеялся отец.

– Даже если бы и нарушил, я все равно очень рада, чтоувижу тебя.

В общем, это был ничем не примечательный разговор, и,отправляясь в Венецию, я и подумать не могла, чем закончится моя поездка.

Я пила скверный кофе, смотрела в окно и радоваласьпредстоящему свиданию. А еще пыталась угадать, как встретит меня Венеция. Всмысле погоды этот город еще более непредсказуем, чем Санкт-Петербург, где яжила некоторое время до смерти мамы.

– Обещали солнце, – будто читая мои мысли, сказаласидящая рядом со мной дама лет семидесяти, поглядывая в окно.

Последний раз я была в Венеции месяц назад, в феврале. Тогдагород окутал туман, да такой, что в двух метрах от себя ничего не увидишь.Прогулка не доставила мне удовольствия, и большую часть времени я провела вмузеях.

Я достала книгу и, устроившись поудобнее, начала читать, тои дело возвращаясь мыслями к отцу. Жаль, что мы будем вместе всего несколькочасов. Потом подумала, что впереди каникулы, я смогу поехать домой… Подругапредлагала отправиться в Париж, впрочем, эта поездка займет неделю, не больше,а потом к родным…

Поезд чуть сбавил ход, и за окном показалась ровная гладьводы под ярким мартовским солнцем. Сайта-Лючия. Пассажиры оживились, самыенетерпеливые доставали багаж, дама рядом со мной удовлетворенно кивнула:

– Солнце. Прекрасный день.

Наконец поезд замер на перроне. Я вышла из вагона одной изпервых и сразу же увидела отца. Он стоял в нескольких метрах от меня в светломплаще нараспашку, махнул мне рукой и шагнул навстречу. Мы обнялись,поцеловались, он отошел на шаг, не выпуская меня из объятий, и сказал весело:

– Господи, какая ты взрослая… и настоящая красавица.

– Взрослая? – хихикнула я. – Хочешь сказать, что времябыстро бежит и я уже успела постареть?

– В твоем возрасте, дорогая, смешно говорить остарости.

– В твоем тоже, – улыбнулась я.

– Лучше бы ты не напоминала об этом, – покачал онголовой. – Грустно это сознавать, но твой отец уже старик, что бы ты ниговорила в припадке дочернего великодушия.

– Ты отлично выглядишь, – заверила я, ничуть непокривив душой. Отец отметил свое шестидесятилетие три года назад, но выгляделлет на десять моложе. Высокий, подтянутый, в темно-каштановых волосах сединыпочти нет, карие глаза смотрят на мир с любопытством. Янка, моя сестра,утверждала, что волосы отец красит; если это и так, то правильно делает.

Однажды в ресторане нас приняли за любовников, отца эторазозлило, а мне, напротив, показалось забавным.

– Давай твои вещи, – сказал он, продолжая улыбаться.

– Какие вещи? У меня в рюкзаке только книга и бутылкаводы.

– Путешествуешь налегке?

– Ты же сказал, что сегодня уедешь?

– Да, к сожалению.

Болтая, мы пересекли вокзал и вышли к каналу.

– Какие у тебя планы? – спросила я.

– В пять у меня встреча. До этого времени я свободен.Правда, есть еще небольшое дельце. Надо навестить одного знакомого, он живеттут неподалеку. Ты не против прогуляться?

– Нет, конечно. Рассказывай, как там Янка, как Муза?

– Подозреваю, о Янкиных делах ты знаешь больше, чем я.Судя по телефонным счетам, она звонит тебе каждый день.

– Трижды в неделю, – улыбнулась я. – И трижды звоню я.

– Рад, что у вас такие отношения, – серьезно сказалотец.

– Мы же сестры.

– Да, конечно. – Отец вдруг нахмурился. Теперь,приглядываясь к нему, я поняла, что он чем-то озабочен.

– У тебя правда все в порядке? – нерешительно спросилая.

– Конечно, – кивнул он. – Я не стал бы тебе врать. Тыведь мой лучший друг.

По мосту мы перешли на другую сторону канала, нас сразу жеподхватил поток туристов.

– Где живет твой знакомый? – задала я вопрос, стараясьне отстать от отца: он шел очень быстро, поглядывая по сторонам, точно кого-товысматривая в толпе.