Читать книгу "Однажды ночью - Стефани Лоуренс"

Аппер-Брук-стрит, Лондон

20 февраля 1825 года

– Это безнадежно! – Аманда Кинстер повалилась на кровать своей сестры-близняшки. – В нашем окружении нет ни одного мужчины, на которого стоило бы взглянуть – во всяком случае, в настоящий момент.

– Таких мужчин – тех, кто хотел бы жениться, – нет последние пять лет. – Амелия улеглась рядом с сестрой и устремила взгляд к потолку. – Мы ищем, ищем…

– Под каждым камнем.

– …но те, кто представляет хоть какой-то интерес, вовсе и не думают жениться.

– Это же нелепо!

– Это грустно.

Сестры были похожи и фигурами, и внешностью. Господь наделил их светлыми вьющимися волосами, васильковыми глазами и белоснежной кожей. Они вполне могли бы позировать для «La Belle Assemblee»[1]как воплощение благородной светской барышни, если бы не выражения на их лицах. Амелия всем своим видом демонстрировала пренебрежение, а Аманда – возмущение.

– Не желаю снижать планку!

Они уже многие годы обсуждали свои требования к будущим мужьям. Взгляды девушек на этот вопрос почти не отличались от взглядов их наставниц – матери и тетушек, сильных личностей, леди до мозга костей, нашедших счастье в браке. Сестры не сомневались в правильности своих взглядов.

Мужчина должен любить свою жену и ставить ее и семью превыше всего остального. Он должен быть защитником, помощником, надежной и прочной опорой и всегда находиться рядом. Он должен ценить ум и способности своей жены, учитывать ее мнение и, несмотря на желание властвовать везде и во всем, воспринимать ее на равных. Он должен быть достаточно состоятельным, чтобы размеры приданого – а оно немаленькое, не влияли на принятие решения. Он должен быть человеком их круга, со связями не менее могущественными, чем клан Кинстеров.

Он должен быть страстным мужчиной и одновременно добропорядочным семьянином. Он должен быть любовником, защитником, другом. Он должен быть мужем.

Аманда хмыкнула:

– Но есть же где-то тот, кто хоть немного похож на наших кузенов! – Она имела в виду «Коллегию Кинстеров», печально известную группу из шести братьев. Они много лет правили в высшем свете, оставляя за собой бесчисленное количество разбитых женских сердец, пока судьба не расставила силки для их собственных сердец. – Ведь они не исключение.

– Конечно, нет. Вспомни Чиллингворта.

– Верно. Но когда я вспоминаю о нем, то думаю о леди Франческе, и от этого легче не становится. Его уже зарканили.

– Как бы то ни было, он слишком стар. Нам нужен кто-то нашего возраста.

– Но не ровесник – я по горло сыта юнцами.

Для сестер стало откровением, когда они поняли, что их кузены – эти самонадеянные, властные мужчины, так долго боровшиеся за свободу, – являются олицетворением их идеалов. Из-за этого качества редких претендентов на их руку приводили девушек в еще большее уныние. – Если мы хотим найти себе мужей, надо что-то делать!

– Нам нужен план действий.

– Причем не такой, как в прошлом году, и совсем другой, чем в позапрошлом! – Аманда посмотрела на Амелию. Сестра о чем-то задумалась, ее взгляд был устремлен в одну точку. – У тебя такой вид, будто план уже есть.

Амелия встрепенулась:

– Нет, плана нет. Пока. А вот подходящие мужчины есть, только они не ищут себе жен. Я могу назвать по крайней мере одного, значит, есть и еще. Я вот думаю… может, хватит ждать и пора взять дело в свои руки?

– Трудно не согласиться с тобой. Так что ты предлагаешь?

Взгляд Амелии стал твердым.

– Я устала ждать – нам уже двадцать три! Я хочу выйти замуж к июню. Когда откроется сезон, я проведу переоценку и составлю новый список кандидатов без учета их желания найти жену. Потом выберу того, кто лучше всего мне подходит, и позабочусь о том, чтобы он повел меня к алтарю.

В последних словах девушки слышалась непоколебимая решимость.

Аманда, которую многие считали более целеустремленной, более сильной, более уверенной в себе, внимательно изучала лицо сестры. Амелия была более инертной, однако, если она ставила перед собой какую-нибудь цель, уже никакая сила не смогла бы свернуть ее с намеченного пути.

Из всего этого следовало, что все заявления Амелии не голословны.

– Ах ты, распутница! Ты уже положила на кого-то свой глаз?

Амелия сморщила носик.

– Да, только я еще не уверена. Возможно, он не лучший вариант. Если брать в расчет всех, а не только тех, кто ищет жену, то выбор очень большой.

– Верно. Но не для меня. Я уже всех перебрала. – Наступила пауза. – Так ты назовешь мне его имя или предоставляешь возможность отгадать?

– Ни то ни другое, – посмотрела на нее Амелия. – Я еще не уверена, что он тот самый, а ты можешь невольно выдать меня, если будешь знать, кто он.

Аманда вынуждена была признать, что сестра права: она никогда не отличалась умением хранить чужие секреты.

– Хорошо, а как ты собираешься добиться того, чтобы он пошел с тобой к алтарю?

– Не знаю, но сделаю все необходимое.

Ее слова прозвучали как клятва. У Аманды по спине пробежали мурашки: она отлично знала, что подразумевается под «всем необходимым». Стратегия рискованная, но Амелия, со своей несгибаемой волей, вполне способна победить.

Амелия посмотрела на сестру.

– А ты? У тебя есть план? Только не говори, что нет.

Аманда усмехнулась. Вот оно, преимущество близнецов: они интуитивно понимают мысли друг друга.

– Я уже перебрала всех, причем не только тех, кто упал к нашим очаровательным ножкам, и пришла к выводу, что если нельзя найти достойного мужа в высшем свете, то нужно искать за его пределами.

– И где же ты собираешься искать подходящего кандидата за пределами высшего света?

– А где до женитьбы наши кузены проводили вечера?

– На балах и приемах.

– Подумай еще. Вспомни, они появлялись ненадолго, танцевали два танца и уходили. А появлялись они на балах и приемах только потому, что тетки настаивали. Не у всех подходящих мужчин – у тех, кого мы считаем приемлемой партией, – есть родственницы, способные заставить их появляться в свете.

– И так… – Амелия вопросительно взглянула на сестру. – Ты намереваешься искать подходящую партию в ночных клубах и игорных заведениях среди мужчин, с которыми мы еще не знакомы, потому что они либо вообще не появляются в нашем кругу, либо появляются очень редко?