Читать книгу "Королева лунного света - Оливия Гейтс"

Шесть лет назад

— Значит, боги на самом деле ходят по земле!

Услышав восторженный возглас подруги, Кларисса Д'Агостино, оттиравшая пятно с корсажа своего шифонового платья цвета лаванды, нахмурилась.

Зачем она только надкусила эту перезревшую сливу? Принцессе Кастальдинии, достаточно взрослой, чтобы наконец выйти в свет, такая неряшливость была непростительна. Похоже, четыре года, проведенные в Штатах, и диплом с отличием бизнес-школы Гарварда никак не повлияли на ее манеры.

Пятно никак не исчезало, и она поморщилась.

— Ты о чем?

— Ты только посмотри вон туда! Он же настоящий бог!

Кларисса обернулась, но лишь для того, чтобы убедиться, что ее лучшая подруга не выпила лишнего.

— Он неотразим. Какой профиль! А фигура... — произнесла Люси, обмахиваясь веером. Она была абсолютно трезвой.

Кларисса изумленно уставилась на нее. Лючиана Монтгомери, ревностная феминистка, у которой американские корни доминировали над кастальдинскими, была последней женщиной, которая стала бы восторгаться мужчиной. В Штатах, где они вместе учились, за веселой рыжеволосой Люси бегало много парней, да и в Кастальдинии было немало красивых мужчин, однако Кларисса не помнила, чтобы ее подруга так на кого-то реагировала. По мнению Люси, единственными достойными мужчинами были братья Клариссы и некоторые из ее кузенов. И все же она так не реагировала ни на одного из них. Было странно видеть ее такой.

Неожиданно Люси схватила ее за руку.

— Он смотрит в нашу сторону!

— Ты, кажется, выпила всего один бокал шампанского. — Кларисса повернулась, чтобы посмотреть па «бога», из-за которого уравновешенная двадцатидвухлетняя женщина вела себя как легкомысленная школьница. — Придется взглянуть на твоего...

Слова застряли у нее в горле.

В бальном зале было много мужчин, которых Кларисса не знала. Ее долго не было в стране, к тому же она никогда не вела активную светскую жизнь. Она была единственным членом королевской семьи, о существовании которого все почти забыли, как ей и хотелось.

Итак, мужчин среди гостей было много, но только один мог так поразить Люси.

Кларисса видела только одного.

Он не был богом. Он превосходил все представления о богах, все описания, которые когда-либо давали им восторженные почитатели. Его невозможно было представить. Она не верила своим глазам.

Но он был реальным и действительно смотрел на них. На нее.

Внутри у нее все оборвалось. Время и пространство исчезли. Весь мир сосредоточился в одном месте. Его глазах. Похожие на грозовое небо, освещенное вспышкой молнии, они пристально смотрели на нее. Но больше всего ее поразило то, что она увидела в них отражение собственных эмоций. Совершила свободное падение в бездну, манящую своей опасностью и тайной.

Внезапно он моргнул и отвернулся. Кларисса была как в тумане, но все же поняла, что заставило его это сделать. Появление короля Бенедетто, ее отца. Губы короля растянулись в улыбке, которую она в последний раз видела, когда была еще ребенком.

Таинственный незнакомец смотрел на ее отца так, словно не узнавал. Король говорил, он слушал. Кларисса обнаружила, что движется в их сторону. Вдруг мужчина повернул голову и снова посмотрел на нее.

Она застыла как вкопанная, ее сердце замерло. Ее словно окатили ледяной водой.

Теперь в его взгляде были холод и враждебность, и это могло означать лишь одно. Она ошиблась. С его стороны не было никакого проявления интереса. Она приняла желаемое за действительное.

Не успела она прийти в себя от потрясения, как он развернулся и ушел.

Кларисса стояла на месте, чувствуя себя так, словно ее ударили ножом в грудь. Голос Люси прозвучал как из другой реальности.

— Боже мой, кто это был?

Кларисса не могла думать, не то что говорить.

— Железный Дикарь, собственной персоной.

Услышав у себя за спиной мурлыкающий голос, Кларисса обернулась.

Стелла. Она выводила Клариссу из себя еще в детстве. К счастью, они были всего лишь троюродными сестрами и редко виделись.

— Кто? — переспросила Люси.

— Ферруччио Сельваджио, судовладелец и крупный магнат, который в свои тридцать два года является одним из богатейших людей в мире. Он добился этого, перешагивая через трупы тех, кто посмел встать на его пути. Отсюда и прозвище, которое есть не что иное, как значение его имени.

— Это, конечно, если верить твоим домыслам, — самодовольно заметила Люси.

— Это общеизвестные факты, дорогуша. Ферруччио Сельваджио — дьявол во плоти. Но, судя по энтузиазму нашего короля, он, похоже, готов закрыть на это глаза, как и на тот факт, что Ферруччио незаконнорожденный отпрыск одного из Д'Агостино. Если, конечно, этот человек щедро пополнит казну Кастальдинии.

— Боже мой, Стелла, надеюсь, что ты не являешься эталоном королевской особы, — сказала Люси. — Было бы несправедливо, если бы из-за тебя всех нас считали лживыми, высокомерными тварями.

Стелла надула губки. Она показывала свое истинное лицо только женщинам, а перед мужчинами надевала маску благопристойности и сдержанной сексуальности, чтобы те считали ее обидчиц завистливыми стервами.

— Поскольку ты сама полукровка, Лючиана, тебе не о чем беспокоиться. Но это к тому же делает тебя отличным товаром, за которым он сюда приехал. В твоих жилах достаточно разбавленной голубой крови, чтобы предложить ему. Смотри не упусти выгодную сделку.

Пока Люси обменивалась колкостями со Стеллой, Кларисса повернулась и ушла. От едких, как кислота, слов Стеллы ее разочарование только усилилось. Не имело значения, что интерес со стороны незнакомца она себе придумала. Ей было неприятно слышать о нем такое.

Она пробиралась сквозь толпу, как вдруг что-то заставило ее оглянуться.

Мужчина двигался в ее сторону. Была ли она его целью? Почудился ли ей тот второй взгляд? Она повернула назад и ускорила шаг. Незнакомец приблизился к Люси со Стеллой. Спросит ли он их о ней?

Кларисса была достаточно близко, чтобы услышать его глубокий вкрадчивый голос и заметить, как затуманились в его присутствии глаза обеих девушек.

Внутри у нее что-то сжалось, ноги снова изменили направление. Выскочив на веранду, она набрала полную грудь воздуха.

Перестань о нем мечтать, идиотка.

Ты все придумала. И влечение, и враждебность. Он все это время смотрел на Лючиану. Или, возможно, он так смотрел на многих женщин в зале, и каждая из них думала, что он смотрит именно на нее.