Читать книгу "Она в моем сердце - Татьяна Полякова"

– Вы считаете, вас что-то связывает с этой девушкой? – задал он вопрос, глядя в мои глаза, точно надеясь прочитать в них ответ. Этот взгляд вызвал беспокойство. Я прикрыла веки, делая вид, что просто хочу устроиться на кушетке поудобнее, пожала плечами.

– Что нас может связывать? – промямлила чуть слышно.

– Яна, – нахмурился он, откидываясь в кресле, но продолжая сверлить меня взглядом. – Вы чего-то недоговариваете. Я хочу вам помочь. Это возможно лишь при одном условии: вы должны быть со мной откровенны.

– Я… я стараюсь, – вздохнула я, отводя глаза в сторону.

Конечно, он прав, я трачу свое и его время впустую.

Он досадливо покачал головой, откинул седые волосы со лба и едва заметно поморщился, наверное, был уверен: я этого не замечу.

– Так у нас ничего не получится.

– Я действительно стараюсь… – голосом провинившегося ребенка произнесла я.

– Простите, но я вам не верю.

– Не верите? – теперь в моем голосе звучала обида, он улыбнулся, положил свою широкую ладонь на мою руку, чуть сжал пальцы.

– То, что произошло с вами… подобное, безусловно, вызывает шок, но, согласитесь, ваши друзья, которые были с вами, не восприняли это… так остро, – он тщательно подбирал слова, не желая меня обидеть.

– Наверное, я слишком впечатлительная.

– И все же… я чувствую, что-то вам мешает рассказать главное… Что, Яна?

Что мне мешает? Я и сама вот уже час пыталась ответить на этот вопрос. Боюсь, что меня сочтут сумасшедшей? Вряд ли… Я жалела, что пришла сюда, и теперь ломала голову, как бы прекратить этот вконец измотавший меня разговор. Очень хотелось вскочить и бежать из кабинета сломя голову, ничего не объясняя. Аркадий Павлович позвонит Людке, а она решит, что я окончательно съехала с катушек, и будет донимать меня дельными советами с удвоенной энергией.

Благодаря ее стараниям я и оказалась в кабинете психолога. Две недели Людка уговаривала меня встретиться с самым крутым специалистом в городе, как она его называла, и я в конце концов согласилась. Не только из-за желания отделаться от нее. Вдруг возникла надежда, что он в самом деле поможет. Я расскажу о том, что меня мучило эти полгода, и кошмар станет прошлым, которое можно… нет, не забыть, но хотя бы не думать о нем постоянно.

Людка, день ото дня наблюдая мою унылую физиономию, заявила, что я неуклонно скатываюсь в депрессию и без помощи психолога вряд ли выберусь из этой ямы. Обзвонила всех знакомых, навела справки… результатом ее кипучей деятельности стало мое появление в кабинете Аркадия Павловича. Едва войдя сюда, я почувствовала гнетущую тоску.

Кабинет больше напоминал операционную: белые стены, кушетка, стол и стулья тоже белые. Глянцевый белый пол. Плотные шторы на окнах слегка выбивались из общей гаммы, не блиставшей разнообразием, они были темно-зеленого цвета. За столом сидел мужчина лет шестидесяти, в светлых брюках и медицинском халате, возможно, он считал необходимым носить его, если уж мы находились в поликлинике. Здесь, как объяснила мне Людка, он арендовал помещение, всего один кабинет. Оказавшись в царстве стерильной белизны и покоя (звуки из внешнего мира сюда не просачивались), я тут же решила, что приходить сюда не стоило. С некоторых пор белый цвет вызывал наплыв тех самых чувств, от которых я безуспешно пыталась избавиться. Следовало извиниться и сразу уйти. Но я сочла это невежливым.

Мужчина окинул меня взглядом, приветливо улыбнулся и предложил сесть. Задал стандартные вопросы: имя, возраст, семейное положение, место работы… Записывал мои ответы на разноцветные карточки, которых на его столе было в избытке. Сложил их в конверт, написав на нем мою фамилию.

– Ну-с, располагайтесь с удобствами, – сказал он, кивнув в сторону кушетки. – Немного поговорим.

К тому моменту я уже знала, ничего рассказывать я не хочу. Яркий свет сменил приглушенный, от настольной лампы, но мое состояние это отнюдь не улучшило…

– Вы раньше встречали эту девушку? – вдруг спросил он.

– Нет, – испуганно покачала я головой.

– Может быть, где-то видели ее случайно? Или она вам напомнила кого-то?

– Нет, – поспешно повторила я.

Дурацкий кабинет с невыносимой белизной, тип со своими вопросами… надо уходить, и пусть говорит Людке что угодно, а она сколько угодно донимает меня болтовней и повышенной заботой. «Между прочим, тебе хотят помочь, – напомнила я самой себе. – Людка права, одной мне не справиться. Это я пришла к нему. И задавать вопросы – его работа. Почему бы в самом деле не сказать ему правду? Ведь это так просто… Интересно, как он отреагирует… Напомнит о шоке, о галлюцинации, вызванной этим самым шоком… Скажи ему и узнаешь…»

– Хорошо, – хлопнув себя руками по коленкам, бодро произнес он. – Давайте еще раз вернемся к событиям того дня. Постарайтесь припомнить все в мельчайших деталях. Итак, вы решили встретить Новый год в лесу…

Идиотская идея, которая могла прийти только в Вовкину голову. Подобных идей у него было пруд пруди, удивительно, что столько лет мы шли у него на поводу, как пресловутое стадо баранов. Свое двадцатилетие он отметил весьма оригинально: многочисленным гостям были предложены прыжки с парашютом. Сначала все крутили пальцем у виска, но ближе к знаменательной дате заговорили, что это круто и уж точно запомнится надолго. Я дольше всех сохраняла благоразумие, но в конце концов сдалась. На самом деле было здорово, потом, когда все уже сидели за импровизированным столом неподалеку от летного поля и взахлеб повествовали о своих ощущениях.

Кроме экстремальных затей, были и вполне безопасные и мне глубоко симпатичные. Вовка то и дело придумывал праздники: день первого гриба, когда мы дружно отправлялись в лес, или праздник шуршащих листьев, его я особенно любила. Мы бродили в осеннем парке, и ноги по щиколотку утопали в опавшей листве. Много чего было.

В прошлый Новый год мы дружно рванули на Филиппины, сняли виллу на десять человек, добираться до нее пришлось больше суток: сначала самолетом до Манилы, потом на суденышке. Его так раскачивало, что мы напоминали зеленых человечков соответствующим цветом лица, затем еще пять километров на мотоцикле с тележкой, в которую мы набились, точно селедки в бочку… Но наши мытарства того стоили, потому что в конце концов мы очутились в раю, покидать который через восемь дней ужасно не хотелось.

Само собой, и в этот раз все ждали, что придумает Вовка. Ноябрь пролетел, пришел декабрь, а Вовка все помалкивал.

– Куда махнем на Новый год? – заволновались самые нетерпеливые.

Вовка хитро ухмылялся, а двадцатого декабря, когда терпение у всех истощилось, заявил:

– Остаемся дома.

– С чего вдруг? – удивились мы, вместо того чтобы вздохнуть с облегчением.

– Что за Новый год без елки? – веселился Вовка.