Читать книгу "Желанная награда - Киран Крамер"

1808 год

Тринадцатилетнюю леди Мэри Фэрбенкс — Молли, — дочь вдового графа Саттона, постоянно переполняли эмоции, чем бы она ни занималась: чистила зубы, разбивала яйцо за завтраком или каталась на своей любимой лошади. Она была уверена, что, никто не испытывает таких глубоких переживаний, как она, — по любому поводу. Вот почему ей было просто необходимо излить свои чувства перед всей компанией, собравшейся на рождественском балу у герцога Маллона.

Если она этого не сделает, то умрет.

По крайней мере, ее сердце разорвется.

Традиция уходила на сотню лет в прошлое. Молли была не первым ребенком, удостоившимся чести выступить перед взрослыми с басней или стихотворением, прежде чем те проследуют в бальный зал. Но она была первой, кто собирался прочитать им собственное стихотворение, посвященное ее глубокой и страстной любви к Родерику, старшему сыну герцога.

В стихах она назвала его Робертом. Эта маленькая хитрость потребовалась, чтобы он, как опасалась Молли, не разорвал помолвку с ее сестрой Пенелопой прямо на балу, что было бы неприлично.

Ему следовало подождать, пока бал закончится. Молли надеялась, что она не заснет к тому моменту — на тот случай, если Родерик не устоит перед желанием прискакать среди ночи в соседнее поместье к ее отцу, чтобы сделать ей предложение.

Пенелопа в любом случае не расстроится. Молли видела, как она целовалась с его младшим братом в беседке. Все это описывалось в стихотворении. Ведь влюбленная женщина должна говорить правду, не так ли?

Хотя, конечно, в стихотворении Пенелопа превратилась в Персефону, а Гарри в Барри. Никто не должен знать об их вероломстве.

Кроме Молли. Выслушав ее великолепное стихотворение, Родерик догадается, что они созданы друг для друга. Не сейчас, конечно, а когда она немного подрастет и пройдет четырехлетний курс в Академии для юных особ благородного происхождения мисс Монро в Лондоне, где девочки пьют по утрам шоколад и покупают новые шляпки, когда у них возникает такое желание.

Молли не могла дождаться, когда она поедет в Лондон!

Публика разразилась аплодисментами малышу, загадавшему глупую загадку. Пора! Молли вытерла ладони о новое белое муслиновое платье с зеленым поясом и оборкой по подолу и устремила взгляд на публику, представив себе собравшихся в нижнем белье, чтобы избавиться от нервозности.

Затем набрала полную грудь воздуха и начала читать свое стихотворение, уверенная, что это навсегда изменит ее жизнь, причем к лучшему:

Роберт, Роберт, где ты, Роберт?

Пока Персефона в беседке

Целуется с юным Барри,

Ты сжимаешь в ладони кольцо,

Которое наденешь ей на палец.

Персефона, Персефона, почему ты ранишь Роберта так больно?

Ведь Барри всего лишь Луна,

А Роберт — Солнце.

Неужели ты не видишь, что Роберт — это все,

А Барри — ничто?

Барри, Барри, почему ты не ищешь свою любимую?

Моя сестра не твоя.

Она увлечена другим мужчиной.

Но если ты отобьешь ее у брата,

Возможно, я выйду за него замуж.

Все.

Молли сложила листок со стихами и, подняв глаза, обнаружила, что в бальном зале воцарилась гробовая тишина. Она знала, что написала отличное стихотворение, но чтобы настолько?

Бросив взгляд на Родерика, она увидела, что у него отвисла челюсть. У Пенелопы тоже. И у Гарри.

Собственно, все смотрели на нее с разинутыми ртами.

Горло Молли перехватило от счастья. Любовь придала ее стихам… крылья.

Она скромно потупилась в ожидании похвалы. Однако все молчали. Аплодисментов тоже не было.

Губы Родерика сжались в узкую линию.

— Ах ты, гнусный ублюдок, — процедил он.

Гарри попятился:

— Родерик…

Пенелопа повернулась к Молли.

— Как ты могла? — сдавленно произнесла она, залившись краской.

Родерик вскочил на стол.

— Я убью тебя! — прорычал он, дико вращая глазами, а затем бросился на Гарри с кулаками.

Гарри ответил ему ударом в челюсть.

Женщины дружно вскрикнули. Герцогиня упала в обморок. Лакей подхватил ее и понес к выходу. Герцогиня подняла голову.

— Мальчики, — произнесла она слабым голосом. — Только без драк. Тем более в канун Рождества.

Молли схватилась за горло. Что происходит? Почему…

— Родерик! Гарри! — рявкнул герцог. — Сейчас же прекратите!

Но те и не подумали остановиться. Комната наполнилась криками и звоном бьющегося стекла. Взрослые и дети устремились к месту схватки.

— Родерик! — вскричала Молли. — Любимый!

Протиснувшись сквозь толпу, она увидела, что Гарри лежит на полу, окруженный осколками стекла и фарфора. Родерик, хоть и держался на ногах, выглядел не лучше. Оба тяжело дышали.

Лорд Саттон поднялся со своего места:

— Леди Мэри!

Леди Мэри! Когда отец обращался к ней так официально, Молли знала, что ее ждет взбучка.

Он указал на дверь, ведущую в главный холл:

— Отправляйся в свою комнату!

— Но это не наш дом! — воскликнула она.

Лорд Саттон побелел:

— Не важно. Отправляйся куда угодно. В любую комнату, кроме этой!

Глаза Молли наполнились слезами. Сморгнув их, она попятилась к выходу.

Но тут Гарри вскочил на ноги и, схватив Родерика за плечи, притиснул его к стене. Молли даже не заметила, как ноги понесли ее вперед, через всю комнату. Прыгнув Гарри на спину, она обхватила его талию ногами и вцепилась в его волосы, заставив запрокинуть голову.

— Оставь его в покое! — крикнула она.

Гарри резко дернулся, стряхнув с себя Молли. Она упала, больно стукнувшись о пол, но ей было некогда лелеять свои раны.

Родерик со всей силы врезал Гарри по носу. Послышался хруст, и во все стороны брызнула кровь. Гарри согнулся, схватившись за нос.

— Я никогда… — выдохнул он, подняв глаза на Родерика. — Я никогда не собирался причинить тебе вред.

Воцарилось молчание.

— О не-е-ет, — простонала Пенелопа, заламывая руки. — Родерик, перестань, пожалуйста. — По ее щекам ручьем катились слезы. — Я люблю тебя.

— Правда? — сердито буркнул Родерик.

Пенелопа кивнула.