Читать книгу "Наследники Шамаша. Рассвет над пеплом - Alexandra Catherine"

Catherine Alexandra

Наследники Шамаша. Рассвет над пеплом

Глава 1. Чужачка

Атанаис стояла на краю обрыва и задумчиво глядела в пропасть. Далеко внизу гремела всё та же проклятая река Атарат, в волнах которой погиб принц Марк. Напротив высилась могучая непробиваемая стена скал. Ровная, словно зеркальная гладь. Будто древний великан шлифовал её веками. Интересно, если шагнуть вниз, как быстро она умрёт?..

Атанаис поёжилась от этих мыслей и сделала несколько шагов назад, отступая обратно под сень леса в шамширский лагерь. Мужчины развели два костра и теперь суетились, жаря мясо, коротко переговариваясь, изредка улыбаясь и посмеиваясь. Дюжина шамширцев и она, тринадцатая. Они избавили её от преследования три дня назад, спасли от смерти, но не отпустили восвояси, а забрали с собой показать Сакруму. Легендарному и жестокому правителю Шамшира, своему Старшему Брату.

Люди Сакрума неплохо обращались с ней: не били, не прикасались, не оскорбляли, не задавали лишних вопросов. Кормили тем же, что ели сами, поили всегда, когда она просила. Однако запрещали ей говорить — опасались её колдовского голоса. Своей песней несколько дней назад Атанаис усыпила кабрийских солдат, которые взяли её в плен, а затем усилила пламя костра и сожгла одного из них. На ночь девушку связывали. На всякий случай.

Из их редких разговоров она поняла, что везут её в большой военный лагерь шамширцев, раскинувшийся неподалёку. Сам Шамшир находился в горах Зараколахона на северо-западе Архея. Зачем Сакрум залез так далеко отсюда, за горы Илматара, девушка не знала. Шамширцы ищут союзников за пределами Архея? Однажды она даже услышала слово «корабли». У них были корабли? Сколько? Они торгуют с городами за морем? Откуда у них доступ к морю, если Зараколахон на севере, а море — на юге? И между ними столько вражеских государств.

Атанаис внимательно прислушивалась ко всему, что слышала. Это отвлекало её от страха — ведь никто не говорил ей, что Сакрум делал с пленниками. В отряде её называли ведьмой. Её убьют, изнасилуют, заставят ублажать солдат шамширского войска? Или она станет обстирывать их? Готовить им еду, как другие женщины в лагере?..

О младшей сестре Ишмерай и кузене Акиле она и вовсе не хотела думать. Как только представляла, что они погибли, становилось трудно дышать, хотелось всё бросить и совершить попытку к бегству. Наверняка далеко убежать не сможет, и её просто подстрелят.

— Как тебя зовут? — спросил вдруг один из них, предводитель. Его все слушали и делали то, что он скажет. Высокий и спокойный с умным лицом.

— Садра, — ответила Атанаис первое попавшееся на ум имя.

— Её зовут Атанаис, — возразил другой, помоложе, мазнув по девушке похотливым взглядом. Светлобородый. Он поигрывал небольшим лёгким топориком. — Фавны, которые повстречались нам в лесу, называли тебя именно так. Они искали тебя, но недолго.

Своих имён девушке никто не раскрыл. Большую часть пути шамширцы ехали молча, переговаривались между собой редко, чаще обменивались знаками и всегда действовали слаженно. Словно читали мысли друг друга. И эта слаженность пугала.

Атанаис вздохнула. Зачем возражать и изворачиваться? Что произойдёт, если они узнают её имя? Будут выяснять, кто она и откуда? Едва ли они станут этим заниматься. Что Сакрум может сделать с ней, как только узнает, что она не просто целитель, а дочь герцога Атии, одного из своих злейших врагов? Потребовать выкуп? Нужен ли ему этот выкуп? Вернёт её отцу по кусочкам?

От этих бесполезных вопросов у Атанаис разболелась голова. Она снова вспомнила Ишмерай. Что сделала её младшая сестра, когда её выкрали из дома и несколько дней держали связанной, пока ехали на восток Архея? В конце, конечно, оказалось, что выкрали её не злодеи, а агенты отца, чтобы обмануть карнеоласского короля и спрятать её. Но всё то время, что Ишмерай везли в форт далеко в горах, сестра отчаянно сопротивлялась и дважды пыталась сбежать. Эти попытки, однако, ни к чему не привели, её всё равно заперли в Кишаре. И Атанаис запрут, если она не попытается ничего сделать. Или убьют, едва она дёрнется. Так стоило ли пытаться?..

Их путь уже несколько дней шёл по дремучему лесу. Регион назывался Кабрией. Столицей Кабрии был город Аннаб, который остался далеко позади. Сейчас они входили в регион под названием Рёнель. Здесь начинался Чёрный лес, и хвоей запахло сильнее. Почему местные называли лес Чёрным, Атанаис не посмела спросить. А потом поняла, что он был гораздо дремучее, чем в Кабрии. Сюда проникало очень мало солнечного света, стало холоднее, и Атанаис поплотнее закуталась в плед. Наверняка местные слагали тёмные легенды и сочиняли страшные сказки об этом месте. Однажды Александр Сагдиард рассказывал, что на границе Заземелья и Архея обитают химеры — смертоносные существа с головой льва, туловищем орла, змеёй вместо хвоста. Из спины торчит голова козла. Львиная голова изрыгает пламя, козёл ослепляет, змея брызжет ядом. Интересно, он прав?..

Атанаис с тоской вспомнила красивое лицо Александра Сагдиарда, его объятия и один единственный нежный поцелуй, от которого когда-то нутро зажглось ярким пламенем. Какой притягательный мужчина… и до чего отвратительный характер! Он шпынял Ишмерай и грубил ей так, словно её младшая сестра была служанкой, а не дочерью могущественного герцога, которого называли вторым человеком в государстве Карнеолас.

Атанаис вспомнила и кронпринца Дарона, его знаки внимания и танцы на королевском балу. Ещё один блистательный молодой человек, но не такой напористый и самовлюблённый, как Александр. Дарон был хитрее. Но, как и Сагдиард, он любил сказать всю правду в лицо, чем нажил себе врагов при дворе. Дарон написал ей чудесную записку перед её отъездом в Заземелье. И она хранила её в кошельке. Кошелёк остался в Аваларе, а её везли чёрти куда и чёрти к кому.

Одного из шамширцев отправили вперёд предупредить обо всём Сакрума. В дне пути от лагеря пленнице завязали глаза, коротко бросив, что ей не стоит знать тропу, по которой они поедут. Девушка вздохнула и смиренно кивнула, соглашаясь. Как будто кто-то спрашивал её дозволения!

С замиранием сердца она начала прислушиваться к каждому шороху. Судя по звукам, мягкая лесная почва сменилась каменной дорогой. Где-то в стороне снова послышался приглушённый ропот стремительной горной реки. Сквозь материал повязки просочился яркий