Читать книгу "Злость и обида хорошо, но любовь никто не отменял [СИ] - Инна Викторовна Беляцкая"

Беляцкая Инна

ЗЛОСТЬ И ОБИДА ХОРОШО, НО ЛЮБОВЬ НИКТО НЕ ОТМЕНЯЛ

Часть первая

ПРОЛОГ

Генеральная репетиция новой цирковой программы шла полным ходом. Сегодня последний прогон, завтра вечером первое выступление. Программу готовили 4 месяца, в цирке начинается новый сезон.

Я стояла за кулисами, полностью одетая в новый костюм и повторяла в уме свои движения. Я воздушная гимнастка, работаю в группе воздушных гимнастов. Мой муж и главный партнер по арене, сейчас разговаривал с конферансье. Он пытался ему объяснить, что объявлять нас нужно по-другому, не как в прошлом сезоне.

В этом сезоне у нас новый номер. Я от начала и до конца сама придумала его, муж только подкорректировал детали. И зачем ему понадобилось изменять название нашей группы. Мы довольно известная группа воздушных гимнастов. Пару раз занимали призовые места на международных соревнованиях по цирковому искусству, нас знают и приглашают на гастроли.

Конферансье махнул рукой и пошел на арену. Сейчас будут объявлять наш номер. Я проверила страховочные ремни, подвигала руками и ногами, чтобы размять мышцы и приготовилась к выходу.

Выход, поклон публике. Все как на представлении. Нам спустили качели и начали поднимать к куполу цирка. Я сосредоточилась, программа сложная, но интересная. Когда я на арене, я отключаюсь, для меня существуют только партнеры и зрители, для которых мы и выступаем. Все проблемы уходят на десятый план.

Программа в самом разгаре, сейчас нужно сделать самый сложный трюк. Я начинаю раскачиваться на качелях, мой муж Игорь опускается головой вниз и вытягивает руки. Я должна прыгнуть, перевернуться в воздухе и ухватиться за его руки. Звучит барабанная дробь, я отталкиваюсь, переворачиваюсь в воздухе и четко лечу к Игорю, хватаю его за руки и пытаюсь удержаться.

Что-то идет не так, я чувствую, что мои руки скользят. Игорь пытается ухватить меня за запястья, но моя рука скользить как по маслу.

— Этого не может быть, мы всегда наносим на руки тальк в больших количествах, он есть у нас в потайном кармане, в костюме, — успеваю подумать я, а дальше сильнейший удар и темнота.

Я вижу своё изуродованное тело, оно лежит на арене. Почему нет страховочной сетки, я оглядываюсь и вижу, что сетка есть, только я перелетела её и упала прямо на арену. Из-под моего тела вытекает кровь, вокруг столпились все работники цирка, но близко не подходят, боятся испачкаться.

Конферансье кричит и машет руками. Я пытаюсь приподняться над телом и замечаю тонкую белую нить, которая держит меня, она выходит из середины позвоночника, моего изломанного тела и не отпускает меня.

Тут тело пронзает едва заметная судорога и нить обрывается. Все я мертва, но почему моя душа не улетела, почему я до сих пор парю над мертвым телом. Я подлетаю вверх и начинаю искать Игоря. Он стоит за спинами артистов и держит за руку мою двоюродную сестру Лиду.

Подлетаю к ним, они меня не видят, так положено. Живые не видят души мертвых, но они чувствуют холод и передергивают плечами.

— Спасибо за добавку к тальку, — шепчет на ухо Лиде Игорь, — только я думал, что она сорвется из рук Андрея.

— Так тоже вышло неплохо, — шепчет в ответ Лида, — все видели, как ты пытался её удержать, ты вне подозрений.

Я понимаю, что в свои 25 лет, я наивная дура. Я жила своей работой и не замечала ничего вокруг, а мой муж бегал на сторону и к кому. К моей лучшей подруге и двоюродной сестре.

— Теперь мы можем заявить номер на международный конкурс под нашим именем, — шепчет Игорь, — номер уникален, думаю, что приз у нас в кармане.

Так вот почему они решили меня убрать. Я заявила свои авторские права на номер, а теперь этими правами будет владеть мой муж, как единственный наследник. Вот же твари, убить человека из-за приза на международных соревнованиях. Во сколько же они оценили мою жизнь?

Я, оказывается, дорого стою, четверть миллиона долларов, таков денежный приз, но и много других бонусов к нему. Гастроли в зарубежных цирках, приглашения на различные шоу, а может и приглашение на работу. Оказывается мои близкие люди бездушные и меркантильные твари.

Я развернулась и хотела улететь подальше от них. Я знала правду, но что дают мне эти знания? В это время я заметила нашу костюмершу Маргариту Адольфовну, она смотрела прямо на меня и махала мне рукой.

Маргариту звали колдуньей, но в её магические способности никто не верил. Молодежь глумилась над ней, а я всегда относилась к ней с теплотой. Она в молодости была превосходной акробаткой, а выйдя на пенсию, перешла работать костюмершей. Я уважала её как профессионала, она и сейчас в хорошей форме, не позволила себе распуститься.

Я подплыла к ней и остановилась напротив.

— Знаю Виктория, все знаю, давно наблюдаю за этой парочкой, — тихо сказала Маргарита, — весь цирк шепчется у тебя за спиной, только ты ничего не замечала. Не те сейчас артисты пошли, завистливые, жадные. Смеются над другими, если им плохо, но никто не предостережет, никто правду не скажет. Тебе многие завидовали. Добиться успехов в 25 лет, дорогого стоит. Только они не понимают, что добилась ты этого своим трудом и упорством. Ты всегда тренировалась больше чем другие и с маниакальным упорством отрабатывала все до мелочей, хотела добиться идеальности.

— Я прослежу за тем, чтобы виновных наказали, — сказала она, — не сомневайся во мне, я ещё многое могу, улетай с богом.

Маргарита перекрестила меня и я почувствовала, что меня начинает тянуть вверх какая-то сила. Я ещё раз с высоты взглянула на своё тело и своих коллег. Некоторые хмурились, некоторые демонстративно улыбались. У некоторых на лицах торжество, только наш подсобный рабочий Санька, стоял и плакал. Не все работники цирка бездушные и завистливые, есть один человек, который жалеет меня и сочувствует. Спасибо Санечка, ты не дал мне полностью разочароваться в человечестве.

Меня затянуло в серое марево. Вязкое и липкое. Я все осознавала, но противостоять этой липкой массе не могла.

— А, вот и обиженная душа, — услышала я женский голос, — и не только обиженная, но и злая, причем на всех. Ты мне и нужна. Мой мир в последнее 300 лет стал походить на тухлое болото. Нужно его встряхнуть.

— Как может одна душа встряхнуть весь мир? — Спросила я.

Говорившую женщину, я не видела,