Читать книгу "Свидание со смертью - Ирина Михайловна Комарова"

Ирина Комарова

Свидание со смертью

Этот день оказался самым важным в жизни тридцатидевятилетнего Бориса Сахарова. Точнее, не день, а вечер, но этот вечер изменил… изменил все. После привычно-суматошного рабочего дня Борис расслабленно устроился на диване перед включенным телевизором. Еще несколько лет назад ему и в голову не пришло бы ничего подобного. Отдых для него мог быть только активным: например, поиграть с приятелями в футбол. А девчонки пусть болеют — у них это хорошо получается. Или потусоваться в парке большой веселой компанией, с теми же девчонками, разумеется. Да просто зависнуть на несколько часов в бильярдной или в боулинге — там, пожалуй, лучше с пивом и уже без девчонок. Но сейчас, когда сороковник на пороге, как-то приятнее подремать на диване под тихое бормотание телевизора.

Вот он и лежал, лениво поглядывая на экран, — ничего особо интересного в передаче «Губернские новости» не было. В центре города меня ют асфальт на плитку, открыли новый торгово-развлекательный центр, ковид — куда ж без него, авария — две «газели» столкнулись, слава богу, без жертв, и прочая суета. А в конце короткий ролик — открытие новой детской площадки с комплексом тренажеров. Бегают и прыгают дети, что-то вещает с натужной улыбкой заместитель мэра, какой-то мальчишка висит на турнике, нелепо дрыгая ногами…

Когда Борис увидел этого мальчишку, он даже сразу не понял, в чем дело, просто вдруг перехватило дыхание, и сердце пропустило удар. Пока он проморгался, сюжет закончился, пошла сводка погоды. Борис кинулся к компьютеру, нашел сайт губернской телекомпании, включил последние новости. Нервно дергая мышкой, отыскал сюжет про детскую площадку, еще несколько секунд — и он остановил изображение: на экране крупным планом болтается на турнике очень довольный мальчишка лет десяти, а рядом, глядя на него, смеется женщина, очевидно, его мать.

— Не может быть, — выдохнул Борис. Снова запустил двухминутный ролик и снова остановил, когда появился мальчишка на турнике. Зажмурился, потряс головой и еще раз внимательно всмотрелся в экран. — Или все-таки может?

Положим, с женщиной сомнений никаких не было, это Нинка, тут и думать нечего. Она почти не изменилась за эти годы, разве что стала более привлекательной. Сколько же лет прошло? Впрочем, какая разница! Но если ему и в то время нравилась неброская нежная хрупкость Нины, то сейчас женщина расцвела: уже не скромная Снегурочка, а пусть и по-прежнему скромная, но уже царевна. Ладно, пусть Нинка за это время слегка округлилась и похорошела, это его теперь никак не касается. Тем более выглядит она вполне благополучной и ухоженной, очевидно, замужем и вполне довольна жизнью. И прекрасно, Борис совершенно искренне готов пожелать ей счастья и дальнейшего благополучия — он прекрасно жил все эти годы, не вспоминая о ней, и дальше проживет. А вот мальчишка…

Борис свернул окошко с записью новостей, пошарил курсором по экрану, нашел нужную иконку, открыл. Не так много у него было старых семейных фотографий, но однажды в приступе ностальгии Борис отдал их оцифровать, и теперь в образцовом порядке, по годам и событиям, снимки были разложены в специальной папке. Так что уже через пару минут он смотрел на первоклассника в круглых очках, прижимающего к груди охапку астр. Да, никаких сомнений. Если снять с мальчишки очки, отобрать букет и загнать на турник, то почти никаких различий. Ну, разве что у него, у Бориса, глаза посветлее, а волосы, наоборот, темнее.

«Как же это? То есть как, это как раз понятно, но все-таки как же? С Ниной они расстались… черт, сколько же лет назад? Десять или двенадцать? Так, это было как раз в тот год, когда отец заболел и отошел от дел, значит… значит… — Борис, старательно загибая пальцы, посчитал: — Ага, все-таки двенадцать. И если Нинка тогда решила рожать, то пацану сейчас должно быть около одиннадцати».

Борис снова открыл на экране кадр с мальчишкой на турнике.

«Одиннадцать лет? Вполне возможно. Но Нина-то, Нинка-то какова! Как она могла? Родить и ничего не сказать — скрыть сына от родного отца! Сына… то есть что же получается? Получается, у меня есть сын?»

Борис Николаевич Сахаров, владелец фирмы грузоперевозок «Полярная звезда» был человеком солидным. И фирма у него была — не скороспелка какая-нибудь, а вполне солидное предприятие, существующее около тридцати лет. Основал это предприятие отец Бориса, Николай Иванович Сахаров, который в свое время выкупил по остаточной цене дышащий на ладан самосвал и начал возить дачникам навоз. Дело пошло, и к навозу добавились гравий, песок и щебенка — мелкие бизнесмены, сумевшие «оседлать волну», тогда начали активно строиться, и подвозка материалов была делом достаточно прибыльным. Сахаров-старший прикупил еще пару грузовиков, нанял водителей, потом увеличил ассортимент услуг, придумал красивое название… Когда Борису исполнилось восемнадцать и он получил права, то сразу сел за баранку грузовика, так же как и его двоюродный брат, Игорь. Еще через несколько лет отец начал сдавать и решил отойти от дел, а компанию возглавил Борис. Игорь стал коммерческим директором, а его жена, Валентина — главным бухгалтером, семейное предприятие осталось семейным. Несколько лет они пахали без передышки — Игорь с Валей хоть отпуска брали каждый год, ездили с детьми отдыхать, а Борис не то что про отпуска, про выходные на несколько лет забыл. Зато сейчас «Полярная звезда» была крепко стоящим на ногах, приносящим устойчивую прибыль и продолжающим развиваться предприятием.

Появились свободные деньги и свободное время, к тому же пришло понимание, что годы идут, пора бы и о семье подумать. Родители уже давно об этом толкуют, Игоря в пример ставят. Он на два года младше, а уже двое наследников подрастают. Старшему, Кольке, семнадцатый год, Игорь его потихонечку начал к работе приобщать — то на переговоры возьмет, то над документами вместе с ним посидит, объяснит, как договоры правильно оформлять. Обеспечивает преемственность поколений. Николай Иванович, хоть делами давно не занимается, но одобрение свое высказать не ленится. И так же не ленится пенять Борису — все-таки ему хочется, чтобы семейное дело перешло в руки родного внука, а не сыну племянника. Да только где ж его взять, родного-то?

Собственно, Борис был согласен с отцом и не против был жениться — после тридцати уже хотелось не веселой холостяцкой жизни, а тихого семейного уюта. Тем более он не был против ребенка — хорошо бы сына. И уж он