Читать книгу "Единственный конец злодейки – смерть. Том 1 - Гёыль Квон"

Квон Гёыль. Единственный конец злодейки – смерть. Новелла. Том I

Серия «Единственный конец злодейки – смерть»

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

Original title: Villains Are Destined to Die

Copyright © Gwon Gyeoeul 2019 / D&C MEDIA All rights reserved. First published in Korea in 2019 by D&C MEDIA Co., Ltd. This edition is published by arrangement with D&C MEDIA Co., Ltd.

© Издание на русском языке, перевод. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2023

* * *

Пролог

Все было идеально.

И полуподвальная квартирка размером с туалет, где я жила. И необходимость зарабатывать себе на жизнь уже со следующей недели. Мне нравилось все. Наконец-то я выбралась из того адского дома и обрела свободу. Одно это делало меня абсолютно счастливой.

Но…

– Я же четко сказал: сиди тихо как мышь и не высовывайся! – отрезал мужчина. Он смотрел в мою сторону с отвращением, будто на мерзкое насекомое.

– На приеме в честь возвращения кронпринца ты бросалась на всех, словно бешеная собака.

Этот взгляд, полный коварства, злобы и желания растоптать жертву на месте, был мне знаком. В том доме я постоянно ловила на себе подобные взгляды. Но разве это нормально?..

– О чем задумалась?

От взора ярко-синих глаз у меня перехватило дыхание, губы задрожали.

И вот… Передо мной появилось прямоугольное окно, а в нем – строчки.

1. А мне откуда знать?

2. Да я вообще ни о чем не думаю.

3. Ну… как бы… (Елейным голоском.)

Это еще что такое?!

Я хотела задать вопрос, но голос не слушался, будто мне заткнули рот. Не в состоянии произнести ни слова, я замерла, и голубоглазый мужчина зловеще спросил:

– Так и будешь молчать?!

Я кожей почувствовала его испепеляющую злость. Если сейчас не отвечу, мне конец!

Почти инстинктивно я выбрала реплику под номером три из прямоугольного окна: «Ну… как бы…» И тут же с моих губ сорвались эти слова.

Что за?.. Да как такое возможно?! Хоть реплика и принадлежала мне, я никак не могла понять, что происходит, и по-идиотски разинула рот, а потом зажмурилась. Открыв глаза, я обнаружила, что лежу в незнакомом месте. Зловещая атмосфера развеялась, и я заметила незнакомые лица. В голове было мутно, как сразу после пробуждения.

– И что дальше? – требовательно спросил мужчина. Ему явно не понравился мой невнятный ответ, и он сурово требовал пояснений.

Тут из пустоты вновь всплыло прямоугольное окно. В нем плавно отобразились варианты.

1. Прошу прощения!

2. Во всем виновата прислуга!

3. Эти олухи меня игнорировали. Меня – дочь герцога Экхарта!

На раздумья не было времени, и я, взглянув на мужчину, сделала поспешный выбор. Конечно, я могу ошибаться, но, по-моему, в такой ситуации надо ответить хоть что-то. Так подсказывает мне опыт.

– Прошу проще…

– Если бы дело можно было уладить пустыми извинениями, я бы и взглядом тебя не удостоил, – он тут же оборвал выбранный мною впопыхах первый вариант, словно тот гроша ломаного не стоил. От острой будто нож манеры говорить мое сердце упало, и я инстинктивно съежилась. Тогда мужчина холодно произнес:

– Пенелопа Экхарт.

– Пенелопа Экхарт?

– Я лишаю тебя права носить фамилию Экхарт.

Какая знакомая фраза!

Я приподняла голову и ясно увидела человека, которого в смятении не рассмотрела. Чуть поодаль от кровати стоял мужчина, не обитатель «того дома», а абсолютно незнакомый иностранец. Синие, как море, глаза и черные, словно вырезанные из обсидиана, волосы. Над ним появилась продолговатая шкала, напоминающая индикатор уровня зарядки телефона, и замигали белые буквы. Симпатия?

Если глаза меня не подводили, над головой мужчины мерцало слово «симпатия».

– О приемах и думать забудь – тебе запрещается выходить из комнаты. В заточении ты успеешь поразмышлять о своих ошибках и о том, как должно себя вести…

Я молчала.

– Куда ты смотришь?

Мужчина поймал мой взгляд, и его безразличное лицо неприятно скривилось. Я несколько раз перечитала слово над головой посетителя.

«Симпатия 0 %».

Не может быть! Я машинально потрясла головой. Просто слов нет! Серьезно. Действительно сошла с ума.

Мужчина наблюдал некоторое время за моим странным поведением, а затем с презрением порывисто отвернулся и быстро зашагал к двери, словно ему было противно провести в моем обществе лишнюю минуту.

Значок «Симпатия 0 %» стал удаляться.

Что я сделала не так? Потеряв дар речи и не понимая, что происходит, я смотрела на его спину. Вдруг я почувствовала чье-то насмешливое присутствие в углу и резко повернула голову. У двери, скрываясь в тени, стоял мужчина с розовыми волосами, руки его были сложены на груди. В глазах, таких же ярко-синих, как у черноволосого гостя, читалась откровенная насмешка.

«Симпатия –10 %».

Над головой засверкала белая надпись. Ну и минус!

– Так тебе и надо, дрянь! – он произнес скверное оскорбление, никак не вязавшееся с его привлекательной наружностью, и направился вслед за первым мужчиной.

Громко хлопнула дверь: дыщ! Ошеломленная, я сидела в пустой комнате и силилась понять, что же происходит. Наконец в голову пришла странная мысль: и пространство, в котором я нахожусь, и лица мужчин почему-то кажутся мне знакомыми.

Неужели?.. Оставшись в одиночестве, я снова обрела дар речи, а прежде мне словно сжимали горло. Однако осознать происходящее не получалось, я просто не могла в это поверить. Какой-то абсурд! Такого не бывает. Не могла же материализоваться сцена из игры, в которую я играла перед сном, а я – превратиться в одного из персонажей?!

Это сон. Другого объяснения не было. Я подергала себя за волосы и пощипала за щеки, но не очнулась. А-а! Нет, нет! Нет же!

Пенелопа Экхарт. Я стала злодейкой в самой модной девчачьей игре, героиней сложного уровня.

Глава 1

Внебрачный ребенок в семье богачей.

Романтично. А если речь идет о девочке, еще романтичнее. В романе или сериале главная героиня непременно оказывается Золушкой. Однако действительность – это вам не сказка. Когда умерла мама, внезапно обнаружились два сводных брата-мерзавца, которые меня чуть не погубили. Пренебрежительное отношение, дурацкие шуточки с едой, оскорбления и прочие гадости были обычным делом. Так изощренная травля превратила мою жизнь в кошмар.

С младшим из братьев мы были практически ровесники, и мне пришлось целый год ходить вместе с ним на занятия. Но и после его выпуска мое положение в школе продолжало неуклонно ухудшаться.

Первая жена отца скончалась от болезни задолго до моего рождения. Однако эти недоумки с детства вели себя так, будто я враг, погубивший их мать. Временами со мной обращались как с собакой. Можно подумать, я прокляла эту женщину, будучи отцовским сперматозоидом! В том доме я находилась в лучшем случае на правах бедной родственницы. Жить с мамой в тесной комнатушке, не имея ничего, было лучше.

Я худела день ото дня, а на моем теле появлялись раны и шрамы. Но человек, который привел меня в свой дом, так называемый отец, нисколько не переживал. Лучше бы отдал меня в приют! Зачем он притащил меня сюда?

Но я никому не жаловалась. Как ребенок, воспитанный в бедности одинокой матерью, я быстро отчаялась и сдалась. От людей, которые относятся к тебе хуже, чем к животному, не стоит ждать любви или заинтересованности… Так, не имея ни копейки в кармане и не представляя, куда податься, я упорно училась до окончания школы, благодаря чему сумела поступить в престижный университет. Не ради одобрения братьев-мерзавцев или отца. А ради того, чтобы исчезнуть из их адского дома.

В день, когда стали известны результаты экзаменов, я первый раз в жизни прибежала к отцу с улыбкой.

– Отец! Посмотрите! Я смогла! Я поступила!

– И? Коротко изложи, зачем пришла. – Глядя на мое счастливое лицо, он даже не произнес слов поздравления.

Ну что ж… Я действительно пришла не за этим.

– Позвольте мне жить самостоятельно! Я хочу переехать поближе к университету и погрузиться в студенческую жизнь. Вы же можете это устроить?

Отец, смотревший на меня равнодушно, вдруг нахмурил брови: похоже, он не ожидал такой просьбы. Но разве это не отличная новость для всех? Девчонка, которая была как бельмо на глазу, сама уходит из дома!

– Хорошо. Собирайся.

Переезд, еще недавно казавшийся