Читать книгу "Летняя книга - Туве Марика Янссон"

Туве Янссон

Летняя книга

Сборник

Tove Jansson

Sommarboken

* * *

Tove Jansson

SOMMARBOKEN

Copyright © Tove Jansson, 1972, Moomin Characters ™

SOLSTADEN

Copyright © Tove Jansson, 1974, Moomin Characters ™

RENT SPEL

Copyright © Tove Jansson, 1989, Moomin Characters ™

BREV FRÅN KLARA

Copyright © Tove Jansson, 1991, Moomin Characters ™

MEDDELANDE

Copyright © Tove Jansson, 1998, Moomin Characters ™

ANTECKNINGAR FRÅN EN Ö

Copyright © Tove Jansson, 1993, Moomin Characters ™

BULEVARDEN OCH ANDRA TEXTER

Copyright © Tove Jansson, 2017, Moomin Characters ™

All rights reserved

© И. Ю. Смиренская, перевод, 1987

© Н. К. Белякова, перевод, 2000

© В. Н. Андрианова (наследники), перевод, 2001

© Л. Ю. Брауде (наследники), перевод, 2000, 2001, 2007

© Ася Лавруша, перевод, 2020

© П. А. Лисовская, перевод, 2020

© Издание на русском языке, состав, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2020 Издательство Иностранка®

Летняя книга

Перевод И. Смиренской

Утреннее купание

Всю ночь лил дождь, его сменил жар раннего июльского утра. Голые склоны горы уже высохли, но мох в расселинах еще хранил в себе влагу, и все краски казались ярче обычного. Внизу, под верандой, буйствовал настоящий тропический лес, окутанный утренней дымкой. Трава и цветы, как назло, росли так густо, что того и гляди обломишь какой-нибудь стебелек, поэтому бабушка осторожно шарила между цветами, прикрывая одной рукой рот и каждую секунду рискуя потерять равновесие.

– Что ты делаешь? – спросила София.

– Ничего особенного, – ответила бабушка. – То есть я хотела сказать, что ищу свою вставную челюсть, – добавила она сердито.

Девочка спустилась с веранды и деловито поинтересовалась:

– Где ты ее обронила?

– Здесь. Я стояла на этом самом месте, она и упала сюда, в пионы.

Бабушка и внучка принялись за поиски вместе.

– Давай я поищу, – сказала София. – Ведь тебе трудно стоять на четвереньках. Пусти-ка.

Девочка нырнула под цветочную крышу и поползла между зелеными стеблями по мягкой черной земле. Ух, как тут было здорово, в этом запретном царстве! А вон и зубы – белые, острые, целая челюсть!

– Нашла! – София поднялась. – На, вставь их.

– Только не смотри на меня, – сказала бабушка, – я стесняюсь.

София спрятала руку с челюстью за спину:

– А я хочу посмотреть.

Тогда бабушка быстро вставила зубы, и оказалось, что ничего интересного в этом нет.

– Бабушка, а когда ты умрешь? – спросила София.

– Скоро. Но тебя это не касается.

– Почему?

Бабушка не ответила, она шла все дальше по склону к ущелью.

– Туда нельзя! – закричала София.

Бабушка презрительно взглянула на нее:

– Знаю. Папа не разрешает нам ходить в ущелье. Но мы можем успеть, пока он спит.

Они медленно спускались с горы, мох скользил под ногами, солнце поднялось еще выше и высушило последнюю влагу, теперь, казалось, весь остров купался в солнечном свете. Было очень красиво.

– И тебе выроют яму? – участливо спросила София.

– Конечно, – ответила бабушка. – Большую яму. – И лукаво добавила: – Нам всем места хватит.

– Почему?

Они шли к мысу.

– Так далеко я еще никогда не заходила, – сказала София. – А ты?

– И я тоже.

Вот и мыс. Гора в этом месте спускалась в воду темными террасами, и каждый такой шаг в темноту был окантован светло-зеленой бахромой из водорослей, которые то набегали с волной на каменную площадку, то снова уходили в море.

– Я хочу купаться, – сказала София.

Она ждала, что бабушка возразит, но та будто и не слышала ее слов. София стала раздеваться, медленно и опасливо, не очень-то доверяя молчаливому согласию бабушки.

Ледяная вода обожгла ноги.

– Холодная.

– Конечно холодная, – сказала бабушка, все еще погруженная в свои мысли. – А ты как думала?

София вошла в воду по пояс и остановилась.

– Плыви, – подбодрила ее бабушка. – Ну, что же ты?

«Тут же глубоко, – подумала София. – Она, наверное, забыла, что я еще ни разу не плавала одна на глубине». Девочка вылезла из воды, уселась на камне и сказала как ни в чем не бывало:

– Сегодня будет отличный денек.

Солнце поднялось совсем высоко. Остров и море блестели, залитые солнечными лучами, воздух казался невесомым.

– Я умею нырять, – сказала София. – А ты знаешь, как ныряют?

– Конечно, – ответила бабушка. – Нужно собраться с духом, разбежаться и прыгнуть, вот и все. Чуть заденешь ногами листья фукуса[1], коричневые такие, знаешь, и скользишь вниз, задержав дыхание. Вода вокруг светлая и прозрачная, только пузырьки бегут наверх, а ниже все темнее и темнее. Потом поворачиваешься, поднимаешься на поверхность и делаешь вдох. Ну и плывешь. Просто плывешь к берегу.

– И все время с открытыми глазами.

– Еще бы! Ныряют всегда с открытыми глазами.

– Ты веришь, что я умею нырять, можно не показывать? – спросила София.

– Верю, верю. Одевайся, пойдем скорей домой, пока папа не проснулся.

«Не много мне теперь надо, чтобы устать, – подумала бабушка. – Как только вернемся, прилягу отдохнуть. И не забыть бы сказать ему, что ребенок до сих пор боится глубины».

Лунный свет

Это случилось в полнолуние, в апреле, когда море было еще покрыто льдом. София проснулась и вспомнила, что они вернулись на остров и что спит она теперь на маминой кровати, потому что мама умерла. В печке вовсю полыхал огонь, языки пламени, казалось, доставали до самого потолка, к которому были подвешены для просушки сапоги. София спустила на холодный пол босые ноги и подошла к окну.

Лед был черный, и на нем, посреди этой черноты, София увидела за открытой заслонкой полыхающий в печке огонь – и даже два огня, один подле другого. Во втором окне на земле тоже горели два костра, а в третьем дважды отражалась вся комната, с чемоданами, сундуками и ящиками с откинутыми крышками, а в ящиках, чемоданах и сундуках этих было полным-полно мха, снега и пожухлой травы. И все это посреди кромешной тьмы. Софии показалось, что вдали, на горе, она разглядела рябинку, а неподалеку от нее двух детей. И темно-синее небо над ними.

София снова легла на кровать и стала смотреть на огонь, плясавший на потолке, и, пока она лежала, остров постепенно надвигался на их дом, все ближе и ближе. И вот они уже спали на прибрежном лугу, на ее одеяле белели снеговые пятна, а остров все наступал. Кровати заскользили по черному льду, в полу раскрылся узкий фарватер,