Читать книгу "175 дней на счастье - Зина Кузнецова"

Зина Кузнецова

175 дней на счастье

© Кузнецова З., 2023

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

* * *

Волны крутые, штормы седые –

Доля такая у кораблей.

Судьбы их тоже чем-то похожи,

Чем-то похожи на судьбы людей.

Детская песня

Жар-птица

1

Средняя общеобразовательная школа № 3 считалась нормальной. Талантами не блистала, не выпускала гениев, не готовила ко Всероссийским олимпиадам, и средний балл на экзаменах у ее учеников с трудом переваливал за семьдесят из ста. Но и ничего особенно плохого нельзя было сказать о ней: недавно сделан ремонт, из-за которого новый директор дошел до самых верхов, чтобы на это выделили деньги; все преподавательские ставки заняты, и учителя знают свое дело; отменили дежурства в столовых и коридорах ради улучшения качества знаний; устраивали вечеринки по праздникам для школьников и раз в полгода всех вывозили в театр.

Дети здесь учились нормальные, самые обыкновенные. Городок был совсем небольшим, работу жителям давал в основном завод (только благодаря ему город и образовался два века назад), поэтому в периоды частых родительских собраний в чатах только и видно было: «У меня два через два смена, давайте в другой день» и «Раньше шести уйти не смогу, на проходной нужно отметиться». Сами школьники – те, кто мыслями уже давно осел в городе, – смотрели на красно-серые дымящие трубы завода с четким пониманием, что их будущее там: в этом надежном, жарком и всегда нужном государству месте. А те, кто с детства признал, что горячие цеха не привлекают их, изо всех сил учили предметы, которые будут сдавать на экзамене, чтобы поскорее уехать прочь и не чувствовать за своей спиной суровый, как у рабовладельца, взгляд этих дымящих, толстых, круглых труб.

Ничего в школе страшного (или интересного) не происходило, ни с кем ничего плохого (или интересного) не случалось, и каждый день был серой, темно-туманной, как небо над заводом, копией предыдущего. И, когда в ворота школы въехал большой внедорожник на мощных колесах, которые, казалось, могут смять ступени, если машина на них заедет, все школьники и учителя с интересом посмотрели на автомобиль. Таких в их городке почти не водилось. Ну, может, у владельца супермаркета, который, как и завод, давал многим жителям рабочие места.

Дверь внедорожника открылась и хлопнула, закрывшись. Из машины выпрыгнула девочка лет шестнадцати, но выглядела она, по мнению собравшихся, чудно́. В начале ноября в легких черных колготках в – прости господи! – сеточку! На ногах черные берцы, потом где-то сильно выше колен начиналась юбка, еще выше – тонкая водолазка и короткая незастегнутая куртка. Ни шапки, ни варежек. А еще ржаные длинные, до лопаток, пышные волосы и сумасшедший, по мнению всех собравшихся в школьном дворе, макияж с синими стрелками и блестками.

Потом из автомобиля вышел высокий мужчина в черном пальто. Учительницы с особенным интересом оглядели его серьезное лицо, полностью состоявшее из приятных черт, разве что слишком очевидно были напряжены челюсти и сжаты губы. Вдруг чья-то мама, работавшая на заводе в офисе управления, сказала другой маме: «Да это же Андрей Петрович – наш новый директор… Помните, Сергея Михалыча же того… за присвоение госденег уволили». Так по двору и разнеслось негромкое эхо: «Новый директор… Новый директор…»

– Доброе утро, Андрей Петрович! – сказала та мама, которая работала в офисе управления.

Андрей Петрович растерянно посмотрел в толпу, не узнавая никого, и кивнул из вежливости.

Все более пристально оглядели девочку рядом с ним. Дочь, что ли? Да разве такие у директоров дочки? Где благородство, интеллигентность?.. И колготки эти, опять же, в сеточку!

– Пойдем, – сказал Андрей Петрович девочке и направился в здание школы.

Девочка будто заупрямилась: открыла дверь машины и как-то особенно сильно захлопнула ее снова. Андрей Петрович на шум не обернулся. Девочка с досадой оглядела двор, вздрогнула, когда поняла, что на нее все смотрят и видят без маски равнодушия, и тут же, сделав непроницаемое лицо, направилась следом за отцом.

Андрей Петрович шел быстро и пересек вытянутый школьный двор почти за минуту. Его дочь Леля, казалось, ценой невероятных усилий переставляет ноги. Расстояние между ними увеличивалось и увеличивалось, потом Андрей Петрович скрылся в здании школы, а Леля остановилась и достала телефон (наблюдатели отметили, что это последняя модель айфона), что-то прочитала, быстро отправила сообщение и, все еще глядя в экран, начала подниматься по школьному крыльцу. Вдруг послышался глухой удар.

– Ой!

Леля вскинула голову и увидела, как миниатюрная девочка, по виду ее ровесница, присела, чтобы поднять упавшую толстую книгу. Когда девочка посмотрела на нее, Лелю поразили светло-серые глаза, которые сияли, словно две большие луны летом на прозрачном небе. Девочка эта стояла в окружении нескольких ребят, видимо, одноклассников.

– Ничего страшного, все в порядке, – улыбнулась она и поднялась, крепко прижимая книгу к себе. Леля заметила, что это «Братья Карамазовы» Достоевского.

Леля неопределенно махнула головой и хотела пройти дальше, когда путь ей, скрестив руки на груди, преградила невысокая смуглая и черноволосая девушка. Над верхней пухлой бархатно-розовой губой у нее виднелся темный пушок. Леля сначала хотела мысленно скривиться, а потом оглядела девушку еще раз, и такой гармоничной и исчерпывающей показалась Леле ее внешность, что пушок над губой, поняла она, украшает смуглянку даже больше, чем длинные густые волосы.

– Извинись перед Сонечкой, – сказала девушка строго.

Леля не сразу поняла, чего от нее хотят. Погруженная в свои мысли, она еле поняла, о чем речь.

– Не буду, – наконец сказала Леля, собравшись с мыслями.

– Извинись!

– Не будет стоять на проходе – избежит толчков.

Леля собиралась обойти девушку, но та не дала, расставив руки в стороны. Захотелось смеяться. Леля вдруг четко поняла, что, когда утром не хотела ехать в новую школу и имела плохое предчувствие, примерно чего-то такого – глупого, но безнадежно конфликтного – и ожидала.

– Маш, не надо, – попросила Сонечка, – не нужно ссориться.

– Я не ссорилась бы, если бы она вела себя по-человечески.

– Да отвалите вы уже, боже мой! – Леля грубо толкнула Машу плечом и прошла.

– Охренеть, – услышала она позади себя. – Ну что за дрянь! Нет, вы видели?! Кто это вообще, кстати?

Леля раздраженно вздохнула. Снова все получилось не так: неправильно, гадко, некрасиво. Почему у нее вечно так выходит? С какими бы добрыми намерениями, с какими бы правильными мыслями она ни старалась