Читать книгу "Странный дом - Николай Иванович Леонов"

Николай Леонов, Алексей Макеев

Странный дом

© Макеев А. В., 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

* * *

Странный дом

Глава 1

Стоял погожий сентябрьский день, солнечный и теплый. Такси, в котором ехали супруги Забелины, миновало ворота поселка, проехало еще немного и остановилось перед домом Забелиных. Водитель помог Игорю Рудольфовичу вытащить из багажника автомобиля чемоданы, получил положенную мзду и укатил. Тем временем Юлия Владимировна, супруга Игоря Рудольфовича, открыла низенькую калитку, ведущую на участок, затем открыла дверь дома и вернулась к мужу, чтобы помочь ему внести в дом чемоданы.

Спустя несколько минут супруги уже стояли в просторном холле особняка. Оба с удовольствием вдохнули полной грудью знакомый аромат своего дома, исходивший от дорогого дерева полов и лестниц, и такой же дорогой кожи диванов, посмотрели друг на друга и улыбнулись.

– Путешествовать хорошо, но как здорово вернуться домой! – выразила общую мысль Юлия Владимировна.

– Да, последние два дня я только и думал что об этой минуте, – поддержал жену Забелин. – Я мечтал вернуться домой! Домой, в семейный уют, в семейное тепло… Увидеть наших детей, внука… А еще я думал о том, как я распакую наши покупки, как помещу ту чашу в свою коллекцию… Кстати, в каком она чемодане – в большом?

– Да, в большом чемодане, с правой стороны, – ответила жена. – Неужели ты сразу займешься своей коллекцией? У меня вот первое желание с дороги – пройтись по дому, посмотреть, все ли в порядке… Кстати, а почему нас никто не встречает? Где Сережа? Где Лариса? И где, наконец, эта красотка Лера, и где наш внук?

– Сережа у меня заранее, еще до поездки, отпросился, – ответил муж. Он, не теряя времени, присел перед чемоданом, открыл его и начал искать купленную в Афинах чашу. – Попросил разрешения съездить на родину, в Александров. Ему, дескать, надо отцу помочь, картошку копать. Там у них большой участок, и отец один не справляется.

– И ты, конечно, разрешил! – саркастически заметила Юлия Владимировна. – Балуешь ты обслугу, и ничего хорошего из этого не выйдет. Вечно всем все разрешаешь.

– Не всем, и не все, – не согласился с женой Забелин. – Ты несправедлива. Я разрешаю что-то только в особых случаях. И в результате пользуюсь любовью обслуживающего персонала. Ага, вот она, красавица!

И он извлек из чемодана купленную в Греции чашу. Как гласило приложенное к покупке свидетельство, чаша была изготовлена на рубеже двух тысячелетий, примерно в 30-м году нашей эры. Игорю Забелину с трудом удалось получить разрешение на вывоз этого предмета старины из страны. Хотя чаша была, в сущности, очень простая – обычная поливная керамика, на стенах которой были изображены танцующие вакханки. Ценность ей придавал именно ее возраст.

– Ну вот, сейчас помещу эту драгоценность на ее место… – произнес Забелин, любуясь своей покупкой.

– Поместишь, поместишь, – отозвалась Юлия Владимировна. – Но ты так и не сказал, а где же остальные? Где Лариса и Лера?

– Вот этого я и сам не знаю, – признался хозяин дома. – Скорее всего, Лариса отошла куда-то за покупками, а Лера гуляет с Никитой. Сейчас вернутся, не беспокойся. Впрочем, если даже Лариса ушла надолго, я уверен, что она о нас позаботилась. Холодильник наверняка полон продуктов, в духовке стоит что-нибудь вкусненькое…

– Да, от чего-нибудь вкусненького я бы не отказалась, – согласилась жена. – Завтракали мы сегодня как-то наспех и давно. Давай помещай покупку в свою сокровищницу, и пойдем на кухню, посмотрим, чем можно заморить червячка.

– Сейчас, я быстро все устрою, – заверил жену Забелин.

Игорь Рудольфович, в сущности, был рад, что жена не будет сопровождать его в помещение, которое он называл «моя сокровищница». В этой комнате Забелин хранил ценные предметы трех видов. В ней были приобретенные на аукционах картины, предметы древности, наподобие той чаши, что он сейчас держал в руках, а также драгоценности. Из картин Игорь Рудольфович особо ценил портрет кисти Серова, пейзажи работы Поленова и Борисова-Мусатова. А из драгоценностей – бриллиантовое колье, а также браслет, усыпанный алмазами. Каждый из этих предметов стоил более полутора миллионов рублей. Ну а картины стоили еще дороже – намного дороже. В своей сокровищнице Забелин проводил много времени, и всегда один. Конечно, он брал туда жену – пусть посмотрит. А еще водил туда на экскурсию почетных гостей, бывавших у них в доме, – известных ученых, художников, музыкантов… Игорь Рудольфович, сам в прошлом ученый, а ныне крупный предприниматель и коллекционер, дружил и с людьми науки, и с людьми искусства.

Чтобы попасть в сокровищницу, надо было сначала войти в небольшую комнату, которую Забелины называли «малой гостиной». Там они устраивали приемы, когда гостей действительно было немного – два-три человека. У торцевой стены гостиной стоял ничем не примечательный шкаф с разного рода сувенирами. Шкаф этот был с секретом: при нажатии особой кнопки внутри шкафа он отъезжал в сторону, открывая металлическую дверь с вделанным в нее диском. Эта дверь открывалась, если набрать особый шестизначный код. И тогда хозяин дома попадал в свой Сезам… В нем висели на стенах и лежали на подставках сокровища, закрытые толстыми колпаками (картины – просто стеклами). И эти колпаки открывались тоже после набора кода.

Игорь Рудольфович вначале проверил, работает ли сигнализация. Работала – она была включена; значит, никто посторонний не пытался проникнуть в его Сезам. Тогда Забелин нажал кнопку, заставив шкаф изменить свое местоположение, затем набрал заветный код доступа, открыл дверь…

Купленная в Афинах за большие деньги старинная чаша выпала из рук своего хозяина и разбилась о каменный пол. Сам Игорь Рудольфович лишь каким-то чрезвычайным усилием воли устоял на ногах, не упал вслед за чашей. Он стоял и хлопал глазами, глядя на то, что увидел в своей сокровищнице.

Комната была пуста. Все колпаки откинуты, стекла с картин сдвинуты в сторону. Сами картины, а также все раритеты и драгоценности исчезли. Не осталось ни маленького портрета кисти Серова, ни пейзажа Борисова-Мусатова, ни браслета с алмазами, ни колье с бриллиантами, ни даже самой маленькой чайной чашки из старинного китайского фарфора.

Забелин не знал, сколько времени он провел так, в прострации глядя на свою разоренную сокровищницу. Он слышал голос жены, окликавшей его, слышал ее шаги, но сам не мог ни двигаться, ни говорить. И только когда Юлия Владимировна подошла к нему вплотную, Забелин смог повернуться к жене и