Читать книгу "Объятия придуманной невесты - Чарлин Сэндс"

Чарлин Сэндс

Объятия придуманной невесты

Любовный роман — Harlequin — 1108

Глава 1

— Ты правда это сделаешь? — спросила Джанна красивого и дерзкого Гейджа Тремейна. Она сидела в кресле в патио великолепного поместья Тремейнов, с трудом веря, что согласилась стать новой любовью Гейджа.

— У тебя есть парень или тот, кто будет возражать против этого?

— Хм, нет. Сейчас нет, — тихо сказала она.

— Тогда у нас все получится, — протянул он с техасским акцентом, который обожали его поклонники. — Не хочется это признавать, но ты — идеальный вариант. Ты не на виду, у тебя очень приличная профессия. Ты умная, порядочная и хороший друг семьи. Это важно, Джанна.

Она обладала всеми этими качествами, но после того, как Гейдж заявил об этом, она показалась себе скучной.

— Но я вряд ли в твоем вкусе. — Так и было. Она нестильная, немодная, собирает волосы в небрежный пучок на макушке и постоянно носит очки.

— Намекаешь, что ты слишком умна для меня, профессор Марино?

Ох, только этого ей не хватало. Иногда она сомневалась, что Гейдж ей очень нравится. Он всегда дразнил ее из-за ума и внешности. Она выросла среди Тремейнов и не собиралась лгать, что Гейдж для нее — головная боль. Но когда он улыбался ей и извинялся, она его прощала.

— Ты же знаешь, какая я.

Он ухмыльнулся:

— Конечно.

Его невероятные голубые глаза потемнели, а потом он посерьезнел.

— Я знаю, что прошу о многом. Но я в затруднительном положении, а Риган Фитцджеральд, мой менеджер, придумала эту схему, чтобы привлечь внимание прессы. Мне это тоже не нравится, но я должен восстановить свой имидж. Я не святой, но и не такой плохой, каким меня считают люди. Продажи моих дисков упали.

— И тебе нужна роль в фильме «Воскресенье в Монтане».

— Плохие парни не получают главных ролей в семейном кино.

— Я понимаю. Но многие девушки с удовольствием поиграют с тобой в семью.

— Я бы не доверился никому, кроме тебя, — сказал он, его взгляд был искренним. — Если узнают правду, я погиб.

— Неужели? — Она не понимала, почему он так ей верит. Хотя она ни разу не предавала Тремейнов. Они стали ее второй семьей много лет назад. Ее мать и Роуз Тремейн, мать Гейджа, были как сестры. Роуз помогала Джанне, когда ее мать заболела, оплачивала медицинские счета, которые молодой местный профессор Университета Фэрмонт оплатить не могла.

Роуз держала Джанну за руку, когда ее мать скончалась, а их тихие рыдания сильнее сплотили их обеих.

— Да, по словам Риган, если кто-нибудь узнает правду о том, что я нанял женщину в качестве фиктивной невесты, после всех других скандалов, которые у меня были в прошлом году, я навсегда потеряю свое доброе имя.

— Ты постоянно в центре скандалов, — тактично заметила она. Было три скандала, если говорить точнее, и каждый раз у Гейджа находилось веское оправдание того, что произошло. Его имя попадало в заголовки газет, и СМИ часто публиковали ложь о завидном холостяке с низким, сексуальным голосом, который сводил женщин с ума. Даже Джанна признавала, что у Гейджа огромный талант, хотя она не была поклонницей музыки кантри. — В прошлый раз ты чуть не погиб.

Гейдж осторожно коснулся рукой шрама на шее, который остался после потасовки в баре, когда разбитая бутылка порезала ему шею.

— Не напоминай. Это послужило мне уроком.

— Ты зря спасал девицу, попавшую в беду?

— Не надо вмешиваться, когда девушка спорит со своим парнем. Но в свое оправдание скажу: я увидел в баре пьяного парня, который грубо обращался с женщиной.

Как рассказывал Гейдж, когда прибыла полиция, у него из шеи текла кровь, а все члены его музыкальной группы были избиты. В баре царил полный беспорядок. В довершение всего, девушка заступилась за своего парня, вместо того чтобы встать на сторону Гейджа. В итоге его обвинили в том, что он затеял драку, и он оплатил все убытки. Его фотография попала на обложки всех таблоидов, еще больше подорвав его репутацию.

Два других скандала не были такими жестокими, но втоптали его имя в грязь. Изменив своей девушке, он швырнул репортера на землю, когда тот спросил его об этом. Это был не лучший способ завоевать новых друзей и влияние в обществе. Гейдж объявил себя невиновным в обоих случаях, но это не имело значения. Папарацци раздули скандал.

Роуз вышла на улицу, неся поднос с техасским чаем и печеньем. Джанна вспомнила другое, более счастливое время, когда ее мать и Роуз пили чай на этой самой террасе.

У нее болезненно сжалось сердце. Она по-прежнему не смирилась со смертью матери и не переставала думать о ней.

— Выпей чая со льдом, Джанна. Гейдж, нальешь? — Роуз поставила поднос на боковой столик.

— Конечно, мам. — Он встал. — Здесь всего два стакана.

— Да, вы поговорите еще немного. Я пришла сказать, что на тебя никто не будет давить, Джанна, если ты откажешь Гейджу. — Роуз сжала ее руку. — Я понимаю, что о многом прошу тебя, дорогая.

— Послушай, я обещаю, что в поездках мы станем жить в двухместном люксе. И у тебя будет достаточно времени на исследования, — сказал Гейдж.

— Это только на месяц, верно?

— Шесть или семь недель, — произнес он. — Этого достаточно, чтобы сделать несколько запланированных выступлений и закрепить свой имидж.

— А что потом?

— Ну, мы еще не решили. Но как только лето закончится, тебе придется снова преподавать? — спросил он.

Она кивнула.

— И надеюсь, наша история отойдет на второй план, если не будет новых слухов и скандалов. Потом мы по-тихому разойдемся.

— Когда именно?

Гейдж пожал плечами:

— Не знаю. Это важно?

Роуз сурово посмотрела на сына:

— Конечно, это важно. Джанна не может откладывать свою личную жизнь на неопределенный срок.

Его предположение о том, что у нее нет никакой личной жизни, а только преподавание, потрясло Джанну. Иногда она встречалась с парнями. Ее подруга Брук устраивала ей свидания вслепую. Ей очень нравился Тимоти Беллами, профессор истории в университете. Но до сих пор они просто ходили вместе в кафе. Искры между ними пока не пробежало, но Джанна оплакивала свою мать и сосредоточилась на карьере, поэтому не особо ждала любви.

— Извини, верно. — Он почесал щетину на подбородке.

Роуз посмотрела Джанне в глаза и мило улыбнулась:

— Помни, если ты решишь, что не