Читать книгу "Солженицын. Прощание с мифом - Александр Владимирович Островский"

Александр Островский

Солженицын. Прощание с мифом

А. И. Фурсов

Солженицын и власть: жизнь во лжи

(предисловие)

И во веки веков, и во все времена

Трус, предатель — всегда презираем.

В. Высоцкий

1

В 2004 г. вышла книга замечательного историка Александра Владимировича Островского «Солженицын. Прощание с мифом»[1]. В ней автор разобрал литературную и политическую биографию А. И. Солженицына. Последняя глава книги называется «Глупость или измена?». Причём оба эти слова адресованы не столько Солженицыну, сколько КГБ. Двенадцать лет спустя в работе «Солженицын, КГБ, крушение СССР»[2] А. В. Островский развил эту тему.

Книга 2004 г. вышла четырёхтысячным тиражом, практически сразу же была раскуплена и стала библиографической редкостью. Сборник «De Secreto», для которого была специально написана вторая работа, вышел суммарно шестью тысячью экземпляров — три издания быстро разошлись полностью, тоже став библиографической редкостью. В связи с этим было принято решение переиздать работу 2004 г. Это необходимо как в связи с замечательным текстом, так и с той ситуацией, которая складывалась в последние годы по поводу Солженицына и вокруг него — ситуацией, которая отражает некие тенденции в развитии властно-идейной жизни РФ. Кроме того, Солженицын, будучи весьма средним писателем, интересен как фигура в игре под названием «Холодная война», а также в своих отношениях с властью — советской, западной, антисоветской (РФ). В то же время отношение всех этих властей к нему проявляет и сами эти власти, и писателя — как при его жизни, так и после смерти.

Солженицын умер в августе 2008 г. В сентябре 2017 г. появилась информация о том, что МИД РФ собирался предложить ЮНЕСКО сделать 2018 г. — год столетия со дня рождения А. И. Солженицына — годом Солженицына. Прочтя первые строки этого сообщения, я удивился: если бы речь шла о козыревском МИДе, то всё было бы логично, но нынешний МИД, кажется, другой. Или это только кажется? Но уже следующие строки внесли ясность: реальным инициатором является правительство РФ — «благую весть» об этом сообщил на брифинге журналистам тогдашний руководитель аппарата правительства в ранге вице-премьера С. Приходько (тот самый, который в 2018 г. в компании с О. Дерипаской попадёт в неприятную историю с проституткой пэтэушного облика по кликухе «Настя Рыбка» и после скандала будет вынужден тихо покинуть хлебную должность). Он разъяснил, что оказывается, ещё в 2015 г. правительство разработало «план основных памятных мероприятий, направленных на глубокое изучение и популяризацию наследия автора среди молодёжи и старшего поколения». По задумке инициаторов, год Солженицына также должен был привлечь внимание международного сообщества к творчеству Солженицына.

Последнее звучит весьма «трогательно». Дело в том, что на Западе Солженицына почти забыли, — причём ещё при его жизни там: отработанные инструменты и материалы Холодной войны неактуальны. С началом перестройки и приходом к власти в СССР (неважно в данном случае — по дури или из плохишеско-предательских побуждений) внутренних разрушителей строя, страны, системы надобность во внешних разрушителях типа Солженицына, по сути, отпала. Да и надоел он Западу своими поучениями и претензиями на роль учительного старца — там этого не любят. Неслучайно в начале 1990-х, накануне возвращения Солженицына в РФ, во французской газете Le Monde появилась карикатура: у полуоткрытой двери в кабак с бандитами и непотребными девками (так Le Monde изобразил Россию) отирается Солженицын и, просясь внутрь, объясняет охраннику: «Могу быть духовным наставником, совестью нации». Вернуться получилось, с духовным наставничеством и совестью — нет. Но это уже наши дела, а не Запада, где Солженицына с его Нобелевской премией, повторю, подзабыли. (Впрочем, по сравнению с таким ничтожеством как литнобелевка Алексиевич Солженицын, действительно, гигант.) И правительство РФ озаботилось напомнить. А заодно приобщить к опусам малочитаемого автора российскую публику различных возрастов. Ну и увековечить память о нём памятником. Сказано — сделано: 11 декабря 2018 г. в Москве открыт памятник Солженицыну. Скорее всего этот памятник, если его не будут охранять, ждёт такая же судьба, как и памятник ему во Владивостоке: на нём с завидной регулярностью появляется вывеска с надписью «Иуда».

2

Но чем же так дорог и мил властям РФ Солженицын? Может, он, действительно, великий русский писатель, чьи произведения украсили нашу литературу? Может, он, действительно, моральный авторитет, совесть нации, а вся его жизнь — это реализация провозглашённого им принципа «жить не по лжи»? Или всё это мифы, созданные им самим, распространённые Западом в годы Холодной войны и принятые (по каким-то причинам) в качестве правды властями РФ? Может, он действительно великий писатель, а вовсе не «литературный власовец», как его место определили ещё в советские времена?

Разберёмся.

«Продавшимся» и «литературным власовцем» назвал когда-то Солженицына, например, советский историк Н. Н. Яковлев, и эту точку зрения разделяли в советские времена многие. Кто-то скажет: но то советские времена, пропаганда, призванная опорочить борца с Системой. Но посмотрим, что писали и говорили о Солженицыне в советские времена на Западе. Замечательный американский писатель Гор Видал назвал Нобелевского лауреата просто: «плохой писатель и к тому же дурак». Для блестящего мыслителя А. Шмемана Солженицын был нарциссом с манией величия, для А. А. Зиновьева — объектом глубокого презрения, лжецом. Да и в РФ далеко не все в восторге от Солженицына как писателя (достаточно вспомнить, что писал о нём Ю. Поляков) и как деятеля. «Насквозь лживый и продажный мерзавец, разрекламированный на весь мир», — так определили Солженицына А. Беляков и О. Матвейчевв отличной книге «Ватник Солженицына». «Глумливый предатель-дезертир-стукач» (их же определение). Эти авторы не одиноки в своей оценке.

«Лживый» — этот эпитет постоянно сопровождает Солженицына. А как иначе? Трудно сказать, когда он не лгал. Пытаясь представить себя «боевым офицером», он как-то «забыл», что в боевых действиях, по сути, не участвовал. Попав в феврале 1943 г. на фронт, Солженицын вовсе не провоевал всю войну командиром артиллерийской батареи, а служил в звуковой батарее радиоразведки. Причём служил в довольно комфортных условиях. Он вообще умел устроиться с комфортом, — даже в лагере. Сидел под Москвой и в Москве (лагерь № 121 на Калужской заставе); был завпроизводством, помощником нормировщика, затем — 4 года шарашки (математик, библиотекарь — непыльно). «Самый лёгкий вид ареста» — так сам Солженицын писал о своём аресте.

Почему так? Скорее всего потому, что в начале 1945 г. Солженицын согласился стать стукачом (оперативный псевдоним «Ветров»), доносящим о готовящихся побегах. 20 января 1952 г. он ставит администрацию лагеря в известность о подготовке зэками восстания. В действительности, как пишут А. Беляков и О. Матвейчев, «никакое