Читать книгу "Невеста для кронпринца - Оксана Гринберга"

Иногда я вырывалась из темноты, открывала глаза и смотрела… Бездумно разглядывала разноцветные пятна света, которые олицетворяли для меня окружающий мир.

Время от времени эти пятна приходили в движение и складывались в лица людей. Те встревоженно склонялись надо мной, и я могла даже разглядеть, как шевелились их губы. Кажется, они о чем-то у меня спрашивали. Что-то от меня хотели, но я не только ничего не слышала, но и ответить им тоже не могла.

На это попросту не хватало сил.

Признаюсь, даже открыть глаза было большим испытанием.

Надолго меня не хватало — очень скоро мой мир начинал расплываться, распадаясь на части. Вместо света приходила боль, а потом накатывала тьма, и я в очередной раз погружалась в сон без сновидений. Но через какое-то время снова просыпалась, открывала глаза, и все повторялось с самого начала.

Через несчетное число таких пробуждений мне все-таки удалось запомнить одно лицо. Это был молодой темноволосый мужчина, невероятно привлекательный — я ощутила его притягательность даже в своем странном сне, похожем на оцепенение.

Наверное, потому что с каждым разом я стала приходить в себя на все более долгое время.

Затем в моем мире начали появляться не только цвета, но и звуки. Иногда я слышала стук дверей, поступь шагов и обрывки разговоров. Позже пришли вкусовые ощущения — меня стали будить, чтобы напоить и попытаться накормить. Есть я отказывалась, но сделать несколько глотков смогла.

К тому же во время коротких пробуждений вокруг меня стало появляться все больше и больше людей, которые склонялись надо мной с выражением тревоги и надежды на лицах. Но я лишь разочарованно закрывала глаза — меня интересовал только тот черноволосый мужчина.

К сожалению, он стал приходить все реже и реже. Или же он появлялся тогда, когда я спала?!

Но я продолжала спать, от этого никуда было не деться. Сон был моим спасительным убежищем, потому что через короткое время после пробуждения всегда приходила боль. Накатывала на меня, словно морской прилив — сперва едва заметно, но постепенно нарастала, пока не становилась настолько интенсивной, что терпеть ее уже не было мочи.

Именно тогда меня снова погружали в магический сон — однажды, засыпая, я услышала, как об этом говорили.

Это продолжалось так долго, пока кто-то не решил, что пришло мое время пробудиться окончательно.

— Просыпайтесь, вам уже пора! — раздался над ухом мужской голос, который и вырвал меня из привычного забытья.

Я послушно распахнула глаза — потому что слышала этот голос много раз и успела к нему привыкнуть. Затем прищурилась, надеясь, что увижу того самого мужчину, который заставлял мое сердце биться быстрее, а меня — мечтать избавиться от магического оцепенения.

Но это был совсем другой человек — седовласый, крепко сложенный, с острой, клинышком, бородкой и внимательным взглядом черных глаз.

— Вот и все! — заявил он, убирая ладонь от моей головы. На это я все же моргнула: он пронес руку слишком близко от глаз. — Я снял с вас последние остатки магического сна. Но беспокоиться вам не о чем, юная леди! Боль больше не вернется.

Я заморгала, не спеша ему верить.

Ожидала… Да, примерно через это время после пробуждения начинали появляться первые ее признаки, после чего накатывала та самая боль. Какие-то мгновения еще терпимая, но затем проще было убежать и спрятаться в мире сновидений, чем терпеть то, как она буквально разрывала меня на части.

Но боль на этот раз не спешила меня навещать, да и сознание продолжало проясняться. Уже очень скоро я пришла в себя настолько, что смогла оторвать взгляд от мужчины и повернуть голову, пытаясь понять, где я нахожусь.

Заморгала, приноравливаясь к дневному свету, и мой мир расширился до просторной, дорого обставленной комнаты, обклеенной бледно-кофейного цвета обоями, и с лепниной под высокими потолками. Увидела я светлую мебель, изящный столик с изогнутыми ножками, на котором стояло несколько пышных букетов, источавших приятный запах — обоняние, кстати, тоже ко мне вернулось, — мягкие кресла неподалеку от кровати и задернутые бежевые гардины.

За ними, судя по пробивавшемуся в комнату свету, вовсю разыгрался солнечный день.

Затем я ненадолго задержала взгляд на поднятом балдахине собственной огромной кровати, после чего уставилась на белоснежный пододеяльник с нашитыми на нем накрахмаленными кружевами.

Поверх него лежали худые женские руки, выглядывавшие из сорочки до локтя.

Я не сразу поняла, что это мои собственные.

Попробовала ими пошевелить. Не сразу, но мне все-таки удалось. Затем с трудом — словно к ней были привязаны камни — поднесла правую руку к лицу, уставившись на тонкие пальцы без каких-либо украшений.

На этом мои силы закончились, и рука безвольно упала на одеяло.

Сидевший рядом с моей кроватью мужчина хмыкнул, и я снова повернула голову, чтобы разглядеть его получше. У мужчины оказалось смуглое подвижное лицо и приятная улыбка. Одет он был в черный, застегнутый на все пуговицы камзол, из-под которого виднелась белоснежная блуза с пышным жабо.

Маг, неожиданно пришло в голову. Этот человек был магом, я это чувствовала! Ощущала идущие от него вибрации, свидетельствующие о его Даре.

— Кто вы? — спросила у него, с трудом ворочая языком.

— Рад, что к вам вернулся дар речи, юная леди! — отозвался он. — Меня зовут Сэмюель Норвей, и я придворный лекарь его величества Реджинальда Годдарта. Всегда к вашим услугам! — и вежливо склонил голову.

На это я попыталась вспомнить свое имя, чтобы ответить ему такой же любезной речью, но почему-то не смогла. В голове словно образовался мыльный пузырь — прозрачная пленка, наполненная пустотой.

Внутри не было ни воспоминаний, ничего.

— Со мной что-то произошло, — наконец, перестав терзать упрямо молчавшую память, призналась я лекарю. — Я почему-то ничего не помню.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Сказала и замолчала, утаив от него то, что этот факт напугал меня до дрожи. Сердце, до этого вяло и неслышно стучавшее, заколотилось так, что отдавалось даже в уши, и даже сквозь слабость я ощутила приближение паники.