Читать книгу "Фатима. Дар - Тарана Азимова"

Наступил последний вторник перед праздником Пламенной весны. Именно сегодня распускаются пламенные цветы Сапинда. Именно сегодня все молодые девушки гадают перед великим праздником весеннего равноденствия.

Все родственники собираются в доме аксакала, кушают сладости, которые заботливые хозяева выставляют в больших подносах, рядом такие же подносы с сухофруктами и орехами.

Вот и в доме Фатимы сегодня с утра суматоха. Дедушка давно скончался, и бабушка считалась старейшиной рода, поэтому вся семья сегодня соберется у них в доме. И хотя сладости были испечены заранее, все равно оставалось много дел. Невестка – жена старшего брата, с утра помогала маме накрывать на длинный стол, раскладывать посуду и приборы. Братья с отцом поехали на базар за свежей бараниной. И только Фатиме, как самой младшей, не поручали никаких важных дел. Однако ей было уже пятнадцать, и она могла много чем помочь, но ее попросили только принести воды, чтобы наполнить самовар, и щепок, чтобы его закипятить.

Возможно, ей это только казалось, но в последнее время ее будто стали отстранять от домашних дел, старались выпроводить из дома.

Мать чувствовала себя хуже и не могла лечить столько людей, сколько лечила раньше. Фатима и тут могла помочь! Она без чьей-либо просьбы собирала и засушивала лечебные травы. Тому ее с детства обучала мать. И, несмотря на то, что у самой Фатимы дар так и не проснулся, она многое умела и без него. Но мать ее к больным не подпускала, особенно в последние недели.

Фатиме всегда нравилось возиться с водой. Та словно сама вливалась в ее руки, и не давила на пальцы тяжестью, когда Фатима несла ведра. Вот и сейчас, возвращаясь со вторым ведром, она шла легко, не ощущая веса. Издалека увидела идущего ей навстречу Кямрана – среднего брата.

- Уже вернулись с базара?

-Да, - сказал он, перехватывая у сестры ведро, – и угадай, кто с нами? Дядя Али с женой и дочками. Только не визжи от восторга.

- И не собиралась.

Но на лице у самой уже сияла радостная улыбка.

- Сейчас начнут щебетать про свои наряды, сурьму и хну.

- Тебе какое дело?

- Да вы все уши мне прожужжали. С прошлого раза звон в ушах, - добродушно улыбнулся он.

- Это потому, что тебя Имран на тренировке утром треснул, - рассмеялась Фатима.

Они дошли до ворот, и Фатима мигом бросилась через сад к дому.

Встретив своих сестер Алмаз и Солмаз, она очень обрадовалась, и девушки действительно стали щебетать о своем, о девичьем. А самое главное, о гадании. Кямран только глаза закатил, проходя мимо.

Отца не было видно. Он заперся с дядей Али у себя в кабинете и о чем-то очень эмоционально рассуждал или даже спорил с дядей. Но этого Фатима не заметила. Как не заметила блеска в глазах тети Соны и грусти в глазах матери.

- Мир вашему дому! – громко поздоровался дядя Тамерлан, входя в дом со своей семьей: женой, сыном и дочкой. Его дочь Сэфия была застенчива, но и ее девочки утащили в спальню Фатимы, чтобы обсудить и хорошенько подготовиться к гаданию.

- Пока все будут за столом, пойдем к дверям. Только чарыки свои возьмите. Именно свои должны быть. Поворачиваешься спиной к двери и бросаешь чарык через левое плечо. Если носом к двери упадет – значит, в этом году замуж выйдешь.

Фатима об этом пока не думала. Из всех двоюродных сестер она была самой младшей, поэтому знала – сначала выдадут их, а потом уже ее. Да и брат средний был не женат. Пока он не женится, ей и думать о замужестве нечего.

Но гадать интересно!

На ужин все гости собрались за большим столом. Бабушка сидела во главе стола и руководила мамой и невесткой: указывала, что куда ставить, кому положить добавки, кому долить вина, когда нести следующее блюдо.

Отведав ароматный плов с сочной бараниной и сухофруктами, девушки улизнули из-за стола. Подойдя к двери, стали бросать по старшинству. У Алмаз чарык упала пяткой к двери, у Солмаз – носиком.

- Все равно раньше меня замуж не выйдешь, - смеялась Алмаз. – Я старшая, значит, меня первую выдадут.

- А ко мне, значит, раньше посватаются, - дразнилась Солмаз.

Сэфия бросила, и ее чарык упал поперек, да еще и вверх подошвой.

- Этот год дома останешься, - многозначительно произнесла Алмаз.

Настала очередь Фатимы. Она развернулась спиной к двери, взяла чарык и бросила.

Сестры молча смотрели на башмачок, не произнося ни слова. Фатима обернулась. Чарык не упала плашмя, а носиком упиралась в дверь.

- И что это значит? – спросила, недоумевая, она.

- Что тебя уже сосватали, - удивленно произнесла Алмаз.