Читать книгу "Снова дембель - Николай Нестеров"

Мерный перестук колес. Запахи жареной курочки, вареных яиц, копченой колбасы, обильно перемешанные с крепким убойным ассорти мужских ароматов, такие привычные для старой доброй плацкарты. Бренчание подстаканников, шум просыпающегося вагона, ругань очередников в уборную в конце вагона – надо же, какой интересный реалистичный сон. До мельчайших подробностей прорисован.

Сладко потягиваюсь, словно провел ночь на пуховой перине, а не на тощем комковатом матрасе, обернутом во влажное серое рубище со смазанным штампом, должное изображать простыню.

Хороший сон, качественный. Когда же я последний раз пользовался услугами родной РЖД? Лет двадцать назад! Привык к самолетам – быстро, удобно, не особо дорого. По слухам от тех, кто все же пользовался поездами, качество заметно выросло с тех пор. Кондиционеры даже в плацкарте теперь не редкость, а в купейном вагоне вполне себе человеческие условия. Но это явно не тот поезд – здесь все старое, кондовое, привычное, как и должно быть в моем подсознании.

– Ну ты спать горазд! Вставай уже давай, скоро Дербент, санитарная зона.

Смутно знакомое лицо. Молодое и нахальное, с широкой белозубой улыбкой.

– Леха, и ты здесь? – память услужливо извлекает из дальних, давно не используемых закутков мозга нужную информацию. С Лехой мы учились в одной школе, после восьмого класса судьба нас раскидала, потом снова свела в одной части и в одном призыве. Надо бы найти его телефон как-нибудь, посидеть за рюмкой чая, вспомнить былое, поговорить о семьях, детях, о внуках, о жизни вообще и о тех, кого уже рядом с нами нет.

Впрочем, сейчас новоявленный Алексей выглядит слишком молодо для своих пятидесяти лет. Какие там внуки – в таком возрасте он ещё со своей благоверной даже не познакомился. Лет восемнадцать-девятнадцать максимум. Нравится мне сон – насыщенный, и персонажи словно живые.

– Дербент, говоришь?

– Ага, столица Дагестанской АССР. Слезай, сейчас хавать будем. Мне бабушка пирожков напекла – пальчики оближешь, потом руки помоешь и ещё раз оближешь. Вкуснющие!

Все правильно. Тебе как раз столько и должно было быть. И Дербент мы проезжали, когда призвались и в часть ехали. Пирожков, правда, не помню. Но, по идее, почему им не быть в моем сне для полной достоверности? Должны мы были что-то есть в пути?

Что мы имеем в наличии? Полное совпадение с исторической реальностью, все, как и должно быть. Молодой организм, восемнадцати лет от роду, по всем признакам мой собственный, даже без зеркала могу с уверенностью это подтвердить.

Рубашка белая хлопчатобумажная, брюки куплены в ЦУМе за девятнадцать рублей еще в девятом классе. Олимпийка синяя на молнии – точно помню, была у меня такая. Забавная игра памяти – даже цену вспомнил. Хотя быть этого никак не может – уже тридцать лет прошло.

Вещи старые, поношенные – тоже логично, новые, отправляясь в армию, никто в здравом уме не надевает. Оно вроде можно выслать домой, но чаще всего все просто пропадает или «деды» приватизируют. Хотя слово это здесь еще неизвестно широким массам.

Спрыгиваю с верхней полки и…

– Твою дивизию! – коленкой въехал в откидной столик, и оказалось, что это зверски больно.

Минут десять я молча сидел на нижней полке, пока не отошел от шока. Боль в ушибленной конечности мгновенно развеяла последние сомнения. Никакой это не сон, а провал в прошлое. Банальное и уже привычное явление для любого поклонника литературных приключений во втором десятилетии двадцать первого века. Ходила шутка, что в июне сорок первого попаданцев уже больше, чем диверсантов из «Брандербурга», а в приемной Берии докладные о необходимости командирской башенки и промежуточного патрона только в письменном виде с иллюстрациями и в порядке живой очереди принимают.

– Ты не заболел, брателло? – вывел меня из транса голос Лехи. – Хлебни чайку и дуй быстрее в тубзик. Санитарная зона скоро, закроют нафиг, будешь потом за клапан держаться. За «сливной». Гы…

– Дербент – не столица Дагестана, а Махачкала.

– Да? – искренне удивился наш знаток географии. – А есть разница?

И вправду, рефлексировать можно потом, сейчас будет стоянка, минут сорок. Пополнение к нам добавится. Леха зачем-то купит на все деньги целый поднос заварных пирожных у разносчицы на перроне. Мы ими потом целый день давились и на утро тоже, а затем животами мучились.

Словно подтверждая мои слова, вечно неунывающий оптимист Леха вытащил из закромов червонец и обозначил желание гульнуть напоследок.

Как сказал бы продвинутый геймер в моем времени, Алексей тщательно ознакомился с гайдами перед «прохождением» игры и теперь пытался следовать полученным рекомендациям. В переводе на русский он собрал все слухи и рассказы бывалых друзей и соседей, отслуживших в армии, и пытался использовать их опыт на практике. Злую шутку с ним сыграло то, что все дембели, которые его учили уму-разуму, служили либо в стройбате, либо «вованами», то есть во внутренних войсках. Лишь с одним исключением – брательник оттрубил три года на Северном флоте.

Вот кто-то из экспертов и поделился мыслью, что деньги в военной части все равно отберут граждане старослужащие, и будут в полном своем праве. Для стройбата, может, это и правда, но мы-то доблестные будущие пограничники, войска Кейджиби[1] между прочим. И такой беспредел здесь большая редкость. На самом деле, деньги в армии очень даже нужны, значительно облегчают жизнь, улучшают рацион и поднимают настроение. Тратить деньги в пути, тем более так глупо, вовсе не обязательно.

Кстати, сухпай с летехи надо стребовать, иначе этот куркуль их проводнику за бесценок в конце пути сбросит. Только аккуратно надо провернуть, чтобы не засветиться. Вроде и невелика птица, замполит роты, лейтенант Коротченко, а зело вреден и пакостен, если невзлюбит случайно.

Снова выверты памяти, еще вчера я бы его и не вспомнил, и описать бы не смог. Сейчас увидел и сразу вспомнил» и самого «политрука», и его повадки. Оно вроде и не гнилой человек, помнится, но ненадежный – точно.

Итак, что мы имеем? Если память мне не изменяет, то сейчас начало ноября 1988 года. Поезд Москва – Баку, вагон плацкартный, как я уже упоминал, заполнен примерно наполовину. После Дербента, наоборот, народа будет больше, чем койко-мест. Местные, такое впечатление, что вообще билетов не покупают – проводнику на лапу дать вдвое дешевле выйдет. Кавказ, одним словом, советская власть здесь весьма своеобразная. В результате пассажиров окажется на треть больше, чем положено.