Читать книгу "Опасные игры - Карина Хэлли"

Это будет в последний раз.

Я уже это говорила. Я часто это говорила. Я говорила это самой себе, глядя в зеркало, как персонаж Де Ниро. Но я никогда этого не говорила, когда к моему горлу прижимал бильярдный кий сумасшедший украинец, одержимый идеей сделать меня своей женой.

Приятно знать, что всё бывает в первый раз.

К счастью, когда мир окрасился мутно-серым, а ноги подкосились, я нашла в себе достаточно сил, чтобы вырваться живой. Хотя судьба подарила мне всего несколько секунд агонии, пока кий давил на трахею, я сумела освободить руки и отдёрнуть этот чёртов кий. Сергей, мой несостоявшийся муж, не был коротышкой, но у меня были длинные руки, и, оттолкнув его в сторону, я нащупала его яйца. Одним движением сжала их в кулаке, впилась острыми ногтями и потянула.

Сильно.

Сергей завопил, кий шлёпнулся на липкий пол, вслед за ним я. Вскочила на ноги, схватила чёртову палку и с силой ударила его по лысому кумполу, пока он стонал, согнувшись пополам. В детстве мне никогда не удавалось провести ни в одном городе достаточно времени, чтобы записаться в софтбольную команду. Очень жаль – может быть, ещё одна моя профессия была бы связана с софтболом.

Может быть, даже основная профессия. Потому что с этой я не хотела иметь больше ничего общего.

Сергей застонал, как рожающая корова, и, хотя ему прилично от меня досталось, я понимала, что у меня на всё про всё лишь несколько секунд. Взяв со стола шар номер восемь, я запустила им в голову Сергея с такой силой, что у меня сжались пальцы на ногах.

В какие бы игры я ни играла, я всегда была против насилия. По счастью, и мне не причинял сильного вреда никто из тех, кто купился на мою разводку, приняв меня за непорочную невесту. Я никогда не доходила до черты, за которой остаётся только убить или быть убитой. Я достойно оборонялась. И надеялась, что и это мне пришлось делать в последний раз.

В общем, и на этот раз обошлось без убийства. Когда бильярдный шар стукнулся о голову Сергея и он с визгом рухнул на колени, я повернулась на каблуках и помчалась в женский туалет. За дверью бильярдной меня ожидали два свирепого вида мужчины, и они явно не пропустили бы меня, пока их друг корчился на полу в надежде, что его тестикулы всё ещё с ним.

В туалете отвратительно пахло плесенью и канализацией, и я задумалась, когда его в последний раз чистили. «Форт» был не из тех баров, какие часто посещают женщины, – для меня это должно было стать первым тревожным звоночком. Вторым – тот факт, что, когда я вошла, на меня никто даже не посмотрел. Как будто меня ждали – а когда тебя ждут в сомнительном баре в Цинциннати, ты, скорее всего, уже на крючке. Третье, что должно было меня насторожить, – бильярдный зал находился в подвале, а на двери была чёртова туча задвижек

Но, забравшись на ржавую раковину, я обнаружила, что на квадратном окне задвижки нет. Распахнула его, высунула руки навстречу тёплому августовскому воздуху. С пальцев тут же потекла размокшая грязь – лил сильный дождь. Отлично. Ещё пара секунд, и я стану грязной женщиной.

Но как бы то ни было, грязная женщина лучше мёртвой, так что я протиснулась сквозь узкое окно и шлёпнулась на землю. Холодная, мокрая грязь тут же просочилась сквозь рубашку, измазала джинсы. Я слышала, как Сергей с громкими воплями колотит в дверь ванной.

Он был близко. Слишком близко.

Я поднялась на ноги, осмотрелась, чтобы понять, мог ли кто-нибудь меня заметить. Но возле бара было тихо, красные огоньки сияли сквозь плотную пелену дождя. Улица молчала, разлинованная «Ауди» и «Мерседесами», блестевшими, как крикливая бижутерия, среди ветхих жутких зданий. Моя машина, которую мне с неохотой приходилось признавать машиной Хавьера, была припаркована в двух кварталах отсюда. Видимо, я недооценила ситуацию, но радовалась уже тому, что мои мозги сработали хотя бы в последний момент. Когда старый друг пишет тебе ни с того ни с сего и приглашает встретиться в баре среди ночи, надо быть осторожной. Плохо то, что до меня не сразу дошло – это был не друг и не любовник, а Сергей, движимый желанием отомстить.

Удостоверившись, что меня никто не видит, я как можно быстрее рванула вперёд, шаги отдавались гулким холодным эхом. К тому времени как я завернула за угол и увидела свой тёмно-зелёный «Понтиак» семидесятого года, дождь уже смыл с меня всю грязь.

Я откинула с глаз мокрые пряди, посмотрела на блестящий номерной знак. Пора было его менять, и я вспомнила все номерные знаки, какие лежали в машине. Я знала, что после этого моей ноги не будет в Цинциннати, и сомневалась, что они не заметили мою машину. У меня под сиденьем лежали деньги Сергея, и я не сомневалась, что он так этого не оставит. Это следовало понять ещё из переписки. Вопрос вставал даже не о деньгах, а о том, что я его развела. Ну а чего он ожидал, когда искал девственницу на идиотском сайте знакомств?

Может быть, он намеревался продолжать охоту. Следовать за мной из штата в штат. Но, сев в машину, я поняла, что он не сможет меня найти. Я и раньше охотилась, и не только на деньги.

И никто меня не поймал.

Услышав далёкие, но злые голоса, я занервничала. Инстинкт подсказывал мне, что нужно ехать и не оглядываться, и я, к сожалению, знала – надо слушать инстинкт. Я должна была оставить симпатичную квартиру, работу в кофейне, фанатевшую от йоги соседку Карли, с которой снимала квартиру. Всё это было грустно. За шесть месяцев я успела привязаться к гибкой маленькой Карли.

Напишу ей что-нибудь хорошее, решила я и завела мотор. Машина заурчала, возвращаясь к жизни, и я рванула по улице, прочь от бара, от Сергея и его приятелей, которые наверняка метались по улицам в поисках меня.

Ничего страшного. Я привыкла убегать, у меня в багажнике всегда лежала, просто на всякий случай, новая жизнь. Новая одежда, новые водительские права, новый номер, новые шины. Как только я уеду отсюда подальше, запишусь в гостинице под новым именем. Поменяю номер. Конечно, моя машина была не самой неприметной, но я не могла с ней расстаться. Пусть даже она была не моя.

А завтра я рассчитаю бюджет. Рассчитаю, сколько продержусь, прежде чем устроюсь на нормальную работу. Рассчитаю, когда смогу сдержать своё слово и окончательно убедиться, что это в самом деле был последний раз.

Свернув за угол, я замедлила ход; машина слилась с потоком, мчавшим к реке Огайо. Свободной рукой я открыла бумажник, перебрала паспорта и права. Раз я решила начать честную жизнь, вариантов у меня не было.

Я вынула калифорнийские права на имя Элли Уотт. Надо было сменить даты и фотографию, потому что в Калифорнии я в последний раз была семь лет назад, в девятнадцать. Теперь я снова стала Элли Уотт.

Я наконец стала собой. Какое счастье.